Мария Мирей - Вкус Безумия

Я открыла рот, чтобы высказать ему все что думаю, он поднял вверх руку и менторским тоном, которым часто отчитывал за плохую отметку, резко осадил мой порыв.

–Нам пора возвращаться, черт возьми, Злата, опомнись!

Не проронив больше ни слова, нырнула под воду и направилась к берегу, чувствуя брата все время рядом. Обратный путь отнял все силы. На трясущихся ногах выбрела на берег и рухнула на мокрый песок, пытаясь отдышаться. Кай стоял в надо мной, пожирая мое хрупкое и изящное тело безумным взглядом.

Нагнулся, бережно поднял на руки и опустился со мной на руках в воду на берегу .Отмывая с моего тела песок, скользя широкими ладонями по раскаленной коже.

Затем поднялся, и вынес на теплый песок. Поставил на ноги, накинул на тело сарафан, вновь подхватил и понес в гостиницу. Сильные руки, не дрогнув, донесли до номера, открыв дверь одной рукой, и тут же захлопнув ее ногой.

Я чувствовала себя маленькой девочкой, спрятавшись на груди брата от целого мира и больше всего на свете желая, чтобы не выпускал из своих рук никогда.

Кай занес меня прямиком в ванную и поставил в душевую кабину. Открыл кран, настрои горячую воду и вошел ко мне под горячие струи. Стянул мокрый сарафан и бросил куда-то в угол. Сильные ладони принялись мыть меня как давно в детстве. Только ощущения вызывали не те. Я едва не захлебнулась от боли, поняв, что именно он хотел сказать этим поступком.

И с самым безучастным образом стояла, опустив голову, мечтая, чтобы он ушел. Закончив с купанием, и завернув меня в огромное белое полотенце, отнес меня на кровать и положил поверх одеяла. Руки на мгновение задержались на талии, затем он их с поспешностью убрал, пряча взгляд за длинными темными ресницами.

Нелепость всей ситуации вогнала меня в истерику, и я засмеялась во весь голос. Смеялась, и не могла остановиться, вытирая выступающие слезы. Полотенце сползло с груди, выставляя на показ мою пышную, совсем не девичью грудь. А я даже не думала стыдливо ее прикрывать, не после того что произошло. Не после того как льнула к нему и терлась промежностью о пылающую кожу. Кай нахмурив свои темные брови молча смотрел, сжав кулаки, возвышаясь надо мной в мокрых шортах.

Устало опустился на кровать, и закрыл мне рот широкой ладонью, прекращая истерический смех. Его близость снова всколыхнула во мне водоворот чувств, и они тут же перекинулись к нему. Взгляд пополз на затвердевшие от его близости соски, дыхание участилось, и я блаженно прикрыла глаза, лизнув его в ладонь.

Резко поднялась и залезла к нему на колени, обвив ногами талию, ошеломив нас обоих.

Молчаливый диалог глазами, в которых плескался дикий голод, страсть и еще какое-то чувство, не поддающееся описанию. Еще не коснулась его, а страсть овладела всем телом, голые неприкрытые инстинкты, брали верх над разумом, и гнали вперед, требуя целовать, пробовать на вкус, вжимать его в себя.

Кай намеренно держал руки на кровать, по обе стороны от меня, сжав их в кулаки, но меня не обманешь. Он пылал также как я, обжигая горячим дыханием, и оглушая биением сердца. Волосы мокрым шелковым покрывалом окутали нас, я одним движением перекинула их на одну сторону, открывая доступ к шее.

–Поцелуй меня, Кай.– и сама вздрогнула от незнакомой хриплой ноте моего голоса.

Губы замерли в миллиметре от его губ, он все смотрел в глаза, и я все увидела в его взгляде. Увидела и возликовала.

С утробным рыком он впился в губы, кусая, сминая их, и посасывая по -переменно. От такого напора, низ живота прострелило возбуждением, и плоть брызнула горячим соком. Руки схватили за волосы и потянули вниз, заставляя максимально выгнуться, подставить под горячие губы напряженные соски. Едва он коснулся их, как я не сдерживая крика, сильнее прильнула к его губам. Я не могу описать словами, что со мной творилось. Это просто запредельно, чистые ни чем не прикрытые эмоции и одно единственное желание, почувствовать его там, чтоб унял этот иссушающий пожар, удовлетворил жаждущую плоть.

Миг, и я уже лежу на спине, широко раскрыв бедра, а Кай уютно устроившись между ними жадно пьет мое дыхание, покусывая губы и рыча. В этот момент он был так прекрасен в своем безумстве, в раскаленной до предела страсти затмившей разум, терзая руками тяжелую грудь.

Я почувствовала его шелковистую поверхность, тяжело ткнувшуюся во влажные складки. Потянув его на себя на дав опомнится, еще шире открыв себя, ловя губами глухие стоны, и стеклянный взгляд. Низ живота пылал огнем, и я сделала рывок бедрами, кусая его приоткрытый рот. Это была сумасшедшая страсть, лишающая разума, обнажающая душу.