Женщина-судья, недовольно бурча, сняла эпизод с рассмотрения, оставив лишь хранение оружия.
То есть, разумеется, формально говоря, судья не может снять эпизод с рассмотрения. Зато она может установить, что «обвинение в хулиганстве не нашло своего подтверждения в ходе судебного разбирательства».
Хранение оружия тоже было, откровенно говоря, не сильно доказанное.
Впрочем, в полном соответствии с обвинительным уклоном и логикой происходящего, недоказанность вовсе не означала оправдания.
Анатолий получил ровно столько, сколько отсидел, выйдя на свободу раньше брата «за отбытым». И, разумеется, все дни заседаний теперь просиживал на процессе в Москве, стараясь чем возможно подбодрить брата.
…Перед одним из последних дней процесса, в выходной, опять собрались большой компанией на даче у Береславских.
Летом тут было не менее красиво, чем зимой.
Только огромные собаки теперь носились, среди сосен, по участку в специальных голубых противоклещевых ошейниках.
– Действительно помогает? – спросила Ольга у хозяина. У ее знакомой недавно, после укуса клеща на даче, собака погибла от вирусной инфекции.
– Не уверен, – честно сказал профессор. – Скорее, свою совесть чищу: сделал, все, что мог. Ну и уповаю на Всевышнего, – Береславский смешно сложил пухлые ладошки. – Должен же он помогать хорошим людям.
– Вашими бы устами, – сказала Ольга задумчиво. На ее памяти уже случались тяжелые неприятности и беды у очень достойных людей. Куда только смотрит Всевышний. Хотя – имеет ли она право рассуждать на эту тему? Впрочем, помешать рассуждать адвокату не смог бы даже…
Стоп.
Останавливаемся, чтобы не впасть в грех возможного богохульства. Тем более, что ныне в нашей стране столько настороженных граждан, которые только и ждут, чтобы схватить свергателя прописных истин прямо за ядовитый язык.
Девушки помогли Наталье, и скоро все устроились прямо на природе.
Было не жарко, комаров отпугивала новомодная ультразвуковая ловушка. Шеметова вдруг почувствовала состояние, близкое к счастью.
Полностью погрузиться в радостную прострацию не дала промелькнувшая мысль о Клюевых – и братьях, сидящих в камере, и родных, что уже больше года маются вместе с ними.
– Иногда мне кажется, что все наша деятельность – впустую, – сама того не желая, вдруг сказала она.
– Почему вы так решили? – внимательно, как участковый доктор в далеком детстве, посмотрел на нее Береславский.
– Ну вот, год крутимся вокруг стопроцентно невиновных братьев. Зачем? Их изначально не должны были сажать.
– Вы кому сейчас выговор делаете? – уточнил профессор. – Следствию, вашему Слепневу или вообще мирозданию?
– Не знаю, – вздохнула та. – Но иногда мне становится невесело.
– Слава Богу, – обрадовался Ефим Аркадьевич, лицо его засветилось в улыбке. – Потому что полностью довольны жизнью лишь сытые и обихоженные кретины.
– В каком смысле? – не поняла Ольга.
– В прямом, девушка, – ответил тот. – Если мозг отключен, в человеческом понимании этого явления, а субъекту тепло и сыто – то он абсолютно счастлив. Ну, плюс еще пару желаний удовлетворить…
– Понятно, – улыбнулась Шеметова. – Значит, я не безнадежна.
– Точно, – подтвердил тот.
– А то уж появились сомнения в ценности нашей работы, – настроение у Ольги все же было не очень.
– Ну, ты даешь! – с пионерским задором заговорил Антон Крымов. Он сегодня точно был самый молодой из собравшихся. – Да мы, можно сказать, в самом центре мироздания находимся. Мы сейчас для тех же Клюевых важнее Бога.
– Уймись, юноша, – сказал важным голосом Томский. – Пока тебя какой-нибудь депутат не услышал. А то огребешь, за оскорбление религиозных чувств.
– Да нет же, я серьезно! – сказал Антон. – Мы – последний оплот справедливости на этой земле! – все же для своих двадцати четырех, да еще срочной службы в ВДВ, он был избыточно романтичен.
Томский не преминул проехаться по молодому человеку. Однако за Тошку неожиданно заступился многоопытный Береславский. Правда, заступился своеобразно.
– Вы абсолютно правы, молодой человек, – сказал он довольному Антону. – Хотя вряд ли в состоянии серьезно менять ход вещей.
Крымов в недоумении повертел головой, призывая коллег к помощи.
– Как это – не в состоянии? – возмутился он. – Вон, Клюев без нас в тюрьме бы помер.
– Может, еще и помрет, – без эмоций сказал Береславский.
Это неприятно задело всех.
– Думаю, через неделю он будет на свободе, – горячо сказал Багров. Олег никак не ожидал от уважаемого им профессора такого пессимизма.
Читать дальше