Людмила Маркова - Небо любви

— У меня еще есть три дня, — грустно улыбнулась Юлька.

Стас купил для подруг хорошего испанского вина, фруктов и всякой разной закуски и, оставив их вдвоем, умчался в Москву. Впереди у него было масса работы, которую он теперь выполнял легко и весело. Душа его просто светилась покоем и благополучием. Единственное, что волновало его, это какое-то отчаянное выражение лица Сонечки. С таким выражением идут под пули.

Подруги долго говорили о жизни, вспоминая свое детство, юность, любовь. На какое-то мгновение в глазах Сонечки появился радостный и веселый блеск и вдруг мгновенно потух.

— Юля, как ты считаешь, там, на небесах, душа Луиджи сможет встретиться с моей душой?

— Наверное, — удивленно взглянула на подругу Юлька, и тягостная страшная мысль мелькнула в ее голове.

— Вот и ты не уверена. А я ведь только и живу тем, что мы когда-нибудь встретимся и воссоединимся в вечности. Но это такие сложные, тончайшие и недоступные нашему пониманию миры, что мне кажется, нам никогда не разгадать их тайну. Тайну знает только тот, кто ушел. А ведь мой муж ушел сам, добровольно, и это мучает меня. Ведь мы можем там не встретиться.

— Вы обязательно встретитесь, только еще нескоро. Сейчас не думай об этом. Ты должна жить.

— Я должна была видеть вас со Стасом счастливыми. И теперь, когда вы соединены узами неба, я спокойна. Юля, я что-то чувствую ужасную слабость. Очевидно, простыла, нос заложило. Не смогу, наверное, заснуть с заложенным носом. Здесь есть аптека недалеко.

— Я схожу, Сонечка. Я сейчас же пойду и куплю тебе лекарство.

— Подожди минутку. Я хочу тебе сказать, что твоя свекровь была права, говоря о том, что истина в любви. Береги Стаса, люби его. И подумай о том, чтобы оставить свою работу. Ведь он так хочет этого. Так за тебя переживает.

— Об этом мы поговорим позже, Соня. Иначе я в аптеку опоздаю.

— Ты обещаешь подумать об этом? — крикнула вдогонку Сонечка.

Соня машинально вымыла полы, загасила камин, выключила свет и пошла по направлению к железнодорожному полотну. Она аккуратно села на рельсы, закрыла глаза и ждала, спокойно ждала приближающуюся электричку. Сквозь белую метель машинист не сразу заметил женскую фигуру, сидящую на рельсах, а когда заметил, то отчаянно рванул тормоз и дал длинный гудок. Но было поздно.

Возвратившаяся из аптеки Юлька услышала страшный, беспрерывный, трубящий о несчастье гудок поезда и, сразу все поняв, побежала к железнодорожному полотну. Глаза Сонечки еще какое-то мгновение оставались живыми, но уже помертвевшие губы с трудом прошептали: «Я всех вас люблю». Ее отлетевшая душа теперь стремительно мчалась навстречу добрым рукам Луиджи, протянутым к ней.

— Соня, родная. Не умирай. Нет! Нет! Этого не может быть! — кричала Юлька, обнимая холодеющее тело.

Окровавленные, отрезанные ступни, отброшенные в сторону, заметало снегом. Юльку сотрясали рыдания, и ее слезы, не успевая скатываться, замерзали на щеках.

К ним спешили люди, потрясенные, испуганные. Мчался изо всех сил машинист, раздавленный, сломленный. Бежал пожилой доктор, задыхающийся и понимающий, что помочь уже не сможет. Но все же бежал.

— Это были беззаветно преданные друг другу люди, способные на глубокие чувства. Любовь их была даже не человеческой, а лебединой. Теперь они воссоединились в вечности, встретились два лебедя на небесах и поют нам свою песню, — сказала Юлька, бросая в могилу ком земли.

— Тебе уже сегодня узнавать свой рейс? — спросил Волжин, с нервозностью поглядывая на телефон.

В последнее время Юлька была особенно ласкова с ним, поражая его своим спокойствием. Ее зеленые глаза сияли каким-то глубоким внутренним светом. Ему очень хотелось, чтобы Юлька всегда оставалась такой же светящейся и прозрачной, как сейчас. И чтобы каждое утро она просыпалась в его объятиях.

— Милый, дай мне трубку. Надо срочно позвонить.

Он протянул ей телефон и напрягся в ожидании того, как разлучник-диспетчер, словно приговор, объявит сейчас рейс. И отнимет ее у него.

— Здравствуйте, это звонит бортпроводница Стасова Юлия. Запишите, пожалуйста, что сегодня я прохожу медицинскую комиссию на списание.

— Ваш табельный номер и отделение? — прозвучал голос с другой стороны трубки.

— Как это понимать? — удивленно взглянул на жену Волжин.

— Так и понимай, — покраснела Юлька.

— Ты… Ты беременна? — все еще не веря и не помня себя от радости, но интуитивно чувствуя, что это правда, спросил Волжин.