Оксана Алексеева - Игра Теней

Ишь, какая у них тут взаимоподдержка и взаимовыручка! У них… или у нас? Они — сообщество злобных идиотов, и я теперь его часть, как бы это ни звучало.

Рибонуклеин: Спасибо, но я пока сам.

Поверхностное ознакомление с интерфейсом показало, что общаться можно как в «Общей комнате», где переписка видна каждому пользователю онлайн, так и в личных сообщениях — тет-а-тет. Наверху выделены две надписи: «Правила Игры» и «Топ жертв». Я ткнула на второе. Всего десять имен, часть из которых мне была знакома. В первой строчке значилось «Александер Миллер» — мой одногруппник и бывший староста — тот самый, который раньше постоянно ругался с Джейн. Еще с последнего происшествия с «кончиной моих родителей» мы обе знали, что Алекс участвует в Игре — он был одним из первых, кто подошел ко мне с соболезнованиями, да и в других недавних розыгрышах был замечен. А теперь он возглавляет список потенциальных жертв Игры — очень странно, но у меня пока было слишком мало информации, чтобы понимать хоть что-то. Нельзя отвергать и мысль, что Игроки тоже попадают в рандом — хотя бы для того, чтобы от них отвести подозрения. Моего имени, как и имени моей подруги, в этом списке не было.

Прочитав правила, я стала понимать чуть больше. Оказалось, что большинство розыгрышей — это не дело рук администратора, так называемого Ки Роджерса, а решения самих Игроков. Они в общем чате просто придумывали что-то, и все, кто был согласен присоединиться, в этом участвовали. На сайте было запрещено указывать свои настоящие имена, но многие, конечно, друг друга знали и в реальности. Это был низший уровень Игры — и те Игроки, которые раскрыли себя, «провалились» как раз на таких заданиях. Топ жертв составлялся администратором, уж не знаю, на каких основаниях. Кстати, раскрытие своей личности в процессе выполнения задания серьезной промашкой не считалось. Единственным условием было отмазываться перед посторонними чем угодно, только не Игрой. Такая «утечка информации» была даже выгодна общей концепции — нагнетала атмосферу, усиливала страх. За каждое выполненное обязательное или необязательное задание начислялись бонусы. Наверное, даже был некий норматив — типа не наберешь за определенное время достаточное количество — сам попадешь в топ. Или что-нибудь в этом духе.

Задания от Ки Роджерса — а теперь я не была уверена в том, что это один человек — являлись обязательными к исполнению. И это был другой, более глубокий уровень Игры, когда каждому Игроку в личных сообщениях давалась своя часть задания, и вряд ли кто-то представлял всю ситуацию целиком.

Почитав некоторое время переписку в чате, я не ощутила в себе желания проявить инициативу, хотя наблюдать за этим было как-то смутно интересно. Что это? Просто любопытство, сопричастность или какая-то черная тень проснулась во мне? Несмотря на то, что я никогда не хотела лично над кем-то издеваться, мне вдруг стало интересно — а как отреагирует Ричард Свон, если они все же организуют ему свидание вслепую с Максом Данном, а потом распространят ложную информацию о том, что эти два ярых гомофоба давно встречаются? И поверят ли в это остальные?

Скрип двери заставил меня подскочить на месте — Джейн вернулась из библиотеки.

— Что с тобой, Энни? — как всегда участливо поинтересовалась подруга.

— Ничего, — я заставила себя улыбнуться. — Как поживает эссе по литературе?

После, улучив минутку, я очистила историю браузера — этот ноутбук мы использовали вместе, но теперь у меня появилась тайна — впервые я что-то скрывала от близкого человека. Это вызвало внутри какую-то мешанину из эмоций — своеобразное предательство, но и приятное возбуждение. Таинство. Что-то только мое. Что-то очень грязное, о чем нельзя просто так рассказать настолько чистому человеку, как Джейн, что-то настолько интригующее, от чего нельзя просто так отказаться. В любом случае, вначале нужно разобраться с собственным отношением к произошедшему, а в тот день я была далека от этого.

Теперь в чат Игры я выходила только со своего сотового и следила за текущим общением. Интерес мой не ограничивался лишь беглым поиском своего имени или имени Джейн, которые пока не упоминались. Но чем больше я понимала в происходящем, тем больше вопросов у меня возникало. И самый главный определился быстро: почему они позвали в Игру меня? Я видела, как охотно Игроки впутываются во всяческие авантюры, чаще всего не носящие особо значимого характера, и делала вывод, что это особый сорт людей. Новая ветвь «хомо сапиенс» — «человек скучающий» — не особо злобный, потому что из ряда вон выходящих проделок за истекшие три дня в чате не обсуждалось, а просто пытающийся привнести краски в собственную жизнь, пусть и за счет спокойствия других людей — вот краткий психологический портрет типичного Игрока. Я же так и не нашла в себе достаточного рвения, чтобы потратить собственный вечер на то, чтобы попугать малышню или нарядить скелет в кабинете биологии в свадебное платье, и уж тем более — на то, чтобы в очередной раз достать бедную Эллисон. Я отчасти понимала мотивы их поступков и — отчасти! — принимала тот факт, что без этого сборища жизнь в Академии была бы куда скучнее, но сама участия не принимала. Наверное, и не собиралась принимать. Все, что двигало мною, — неумолимо растущее любопытство.