Людмила Толмачева - Мечты сбываются. Роман

– А кто у вас глава?

– Администрации-то? Нелюбин. Виктор Иваныч. Не знаете такого? Он тут всю жизнь, с рождения…

– Нелюбин?!

Хорошо что водитель был занят дорогой и не смотрел на пассажира. Шокированный новостью, Балашов надолго замолчал и даже не заметил, как очутился у ворот пансионата.

– А вот и ваша «Мечта».

– Что?

– Пансионат так называется. «Мечта», – пояснил таксист. – С вас двести рублей.

– Больно дешево. За амортизацию не берете? – пошутил Балашов. – С такими дорогами только на запчастях прогорите.

– Мы люди скромные.

– Вот вам за скромность, – подавая парню триста рублей, сказал Балашов. – И с Наступающим!

– Спасибо, – обрадовался таксист и протянул визитку. – Если что, вот мой телефон. Звоните в любое время суток.

Такси уехало, а Балашов не торопился нажимать кнопку звонка. Поставив чемодан прямо в снег, он с волнением обводил взглядом окрестности дачного поселка.

Эти дачи в пору его детства только начинали возводить. С мальчишками он бегал сюда, чтобы поглазеть на стройку, а то и заработать на конфеты, если прораб просил купить хлеб и консервы в поселковом гастрономе.

За сорок лет деревянные дома потемнели, а на постройках из красного кирпича проступили «высолы», не смываемые ни временем, ни дождями.

И только Синий бор оставался прежним. Мачтовые сосны гордо взмывали в высоту зимнего неба, слегка покачиваясь на ветру кудрявыми кронами и как бы укоряя людей за опасную близость к их исконным владениям.

С комком в горле смотрел Балашов на теплые оранжевые стволы и благодарил судьбу за то, что лес его детства остался в целости и сохранности.

Калитка открылась, и в проеме показался мужчина с метлой наперевес.

– Добрый день! – поздоровался он и вопросительно уставился на приезжего.

– Добрый день! Вы, наверное, хозяин этой дачи?

– Ну да. Нынче это пансионат. А вы…

– А я как раз к вам. Пустите на три дня?

– Можем и на неделю, если хотите.

– Это как получится.

– Тогда проходите.

Хозяин посторонился, пропуская гостя, закрыл калитку и пошел следом по выметенной дорожке.

– У нас в принципе все комнаты забронированы, осталась одна. Зато самая лучшая. Люкс.

– Ну и отлично.

– А вы издалека?

– Из Москвы.

– Мда. Высокий гость. И как вас, простите, занесло в нашу глушь?

– В этой глуши я родился.

– А-а. Понимаю. Ну, проходите в дом.

Балашов открыл массивную дверь, перешагнул порог и очутился в просторном холле с лестницей на второй этаж.

В глубине была зона отдыха с камином, мягкой мебелью и украшенной к празднику елкой. Справа, возле французского окна, стоял овальный обеденный стол, окруженный дюжиной нарядных стульев. Слева, за небольшой деревянной балюстрадой поместился письменный стол с ноутбуком и амбарной книгой.

– Таня, ты где? – зычно крикнул хозяин, войдя в дом следом за Балашовым.

– Здесь! – раздалось откуда-то сверху. – Иду!

Вскоре на лестнице появилась женщина лет тридцати восьми, среднего роста, с пышными формами, в джинсах и клетчатой рубашке-ковбойке. Несмотря на вес, она легко сбежала по ступенькам и приблизилась к Балашову.

– Здравствуйте, – первой поздоровалась она. – Вы к нам?

– Да. Дня на три. А там видно будет.

– Пожалуйста. Очень рады, – улыбнулась миловидная хозяйка и прошла за перегородку.

– Юра, помоги гостю снять верхнюю одежду, – попросила она мужа, усаживаясь за компьютер.

– Ничего, я сам, – засуетился Балашов, расстегивая куртку.

– Садитесь на этот стул, – сказал Юрий. – А куртку я пока здесь повешу.

– Мы берем дорого, – сразу же предупредила хозяйка, – но это за всё: завтраки, обеды, ужины, постель. У нас, как говорится, все включено. А за новогоднюю ночь плата отдельная. Что скажете?

– Мне остается согласиться на ваши условия, – улыбнулся Балашов.

Оформление нового постояльца заняло не больше четверти часа, после чего Татьяна проводила его наверх, в номер—люкс.

Она распахнула дверь и впустила жильца в довольно большую комнату, обставленную старой, но добротной и хорошо сохранившейся мебелью. На полу лежал пушистый ковер, заглушающий шаги. Большое окно, такое же, как внизу, служило одновременно входом на балкон. На стенах висели этюды, выполненные маслом. Заметив, что постоялец заинтересовался живописью, Татьяна не без гордости сообщила, что это работы ее сына.

– Чувствуется талант, – похвалил Балашов.

– Вы знаете, и преподаватели того же мнения. Он у нас на первом курсе художественного училища.