Надежда Волгина: С милым рай и в шале

Бабушка Алика и семья дяди жили в огромном доме, который когда-то отстроил дед. Сам дед умер давно, когда Алик еще был маленький. Его он знал разве что по фотографиям и рассказам бабушки.

– Тихо, Гектор, сидеть! – велел Алик и притаился возле забора, заметив бабушку в саду. Та сидела на лавке и чистила картофель. Картина знакомая с детства и неизменно рождающая теплые чувства в душе: два таза – один с водой и плавающими в ней картофелинами, другой с очистками, и маленький острый ножичек в умелых руках.

Для своего возраста бабушка Алика была еще довольно крепкой, разве что ноги уже плохо слушались ее. Но и без дела сидеть не могла – так и говорила невестке, что помогать готовить той будет до самой своей смерти.

И все же, Гектор выдал их, невольно конечно, но радостно тявкнул, почуяв знакомый запах. Не так давно последний раз они наведывались сюда – в начале весны, чтобы подготовить дом к проживанию. Алик непременно хотел заниматься этим сам, как и был против того, чтобы сдавать дом постояльцам. Это была его мечта, и чужому духу там не было места.

– Вай! Алик джан! – всплеснула бабушка руками и бросила нож в таз, когда разглядела гостя подслеповатыми глазами. – Ты ли это, дорогой мой?!

Кряхтя и не переставая охать, она принялась подниматься с лавки, и Алик поспешил ей навстречу, сдерживая Гектора за ошейник, чтоб тот не завалил на радостях старушку.

– Как же я соскучился, моя Хэгуш! – бережно прижал он старушку к сердцу и поцеловал в седую макушку.

– Ты почему не предупредил о своем приезде?! – набросила на него бабушка, переходя на родной язык, хоть и отлично знала русский, прожив большую часть жизни в России. – Из меня чуть душа не вылетела, как тебя увидела!.. А похудел почему так?.. Голодный?..

Слова из нее сыпались как из рога изобилия, а голосом Хэгуш бабушка (по паспорту Елена) обладала басовитым и громким. Алик и не пытался что-то вставить в свое оправдание, только и мог, что посмеиваться, да приструнивать Гектора, что скакал вокруг них, как небольшой конь, и все норовил на кого-нибудь запрыгнуть.

Конечно же, на шум во дворе из дома выбежали и дядя Артур, и его жена – тетя Света, и их первенец, Серега – двоюродный брат Алика и его ровесник… За Серегой неслась уже его жена – Оксана и их черноволосые десятилетние мальчишки-близнецы. В общем, вскоре во дворе собралось все большое семейство, проживающее в этом доме. И все голосили, как один. А громче всех бабушка, которая теперь распекала Алика за то, что и матери не сообщил о приезде. А он-то всего лишь хотел сделать сюрприз.

Началось такое!.. Алик не знал, кому первому отвечать, кого обнимать… Пацаны повисли на собаке, словно Гектор не был больше них, а щенок какой. Пес обалдел не меньше хозяина, и лишь хвост его ходил ходуном, лупя по бокам.

– Света джан, иди, дорогая, позвони Кариночке, – прорвался сквозь всеобщую суматоху голос бабушки. – Пусть бежит к нам, скажи сын приехал… Кому нужны такие сюрпризы! Кто как не мать родная должна видеть сына первой?!.

Алик пытался сказать, что к матери с отцом собирался завтра заскочить, да кто ж его слушал. Тетя уже умчалась в дом – звонить его родителям. Бабушка повисла на его руке, не забыв распорядиться, чтоб дядя Сергей забрал тазы из сада. И зачем он только в первый же день проявился? Мог бы спокойно отсидеться дома с недельку, отдохнуть, прийти в себя, а потом уж по гостям. Так нет же, соскучился до чертиков по ним по всем. А теперь вот расхлебывай!

– По глазам вижу, что голодный, – продолжала, тем временем, распекать его бабушка. Да Алик уже и не сопротивлялся – подстроился под ее шаг и медленно брел к дому, где все уже снова скрылись, кроме близнецов, что продолжали атаковывать Гектора. Впрочем, тот тоже уже вошел во вкус и носился от них по всему двору, как угорелый, с лаем и повизгиванием. – Чем ты вообще питаешься там, в своей Москве! Оксана как раз такую долму приготовила, – поцеловала бабушка кончики пальцев, – ум отъешь! Молодец она, знаешь, быстро учится, – доверительно сообщила внуку.

Ну если одиннадцать лет – это быстро, то ладно. Помнится, еще пару лет назад бабушка все сетовала, что жена Сереги никак не хочет готовить армянские блюда, все пытается мужа приучить к русской кухне.

Не успело все большое семейство собраться за столом, как прибежала запыхавшаяся мама. Благо, их с отцом дом был неподалеку. Она бросилась обнимать сына со слезами на глазах, словно не виделись они несколько лет. Хорошо хоть отец проявил благоразумие и остался дома. Алик так и видел, как тот сидит в кресле перед телевизором, читает газету и бубнит: «Соскучится, сам придет…» В отличие от мамы, в папе текла менее горячая кровь, хоть за годы жизни с армянкой и та умудрилась слегка мутировать.