Тилли Коул - Тысяча незабываемых поцелуев (ЛП)

Он провел пальцами по моему лицу.

— Хорошо, Поппимин. Так и будет.

Я улыбнулась к его изумлению, затем сказала на полном серьезе:

— Ты так много можешь предложить миру, Рун. Ты мальчик, который подарил мне поцелуи, воплотил в жизнь мои последние желания. Этот мальчик не остановится из-за потери. Вместо этого он будет подниматься, так же как солнце каждый день. — Я вздохнула. — Переживи шторм, Рун. Затем вспоминай одну истину.

— Какую? — спросил он.

Отмахнувшись от расстройства, я улыбнулась и сказала:

— Лунные сердца и солнечные улыбки.

Потерпев неудачу сдержать смех, Рун расхохотался... и это было прекрасно. Я закрыла глаза, когда его насыщенный баритон накрыл меня.

— Я помню, Поппимин. Помню.

— Хорошо, — сказала я триумфально и откинулась на него. Мое сердце сжалось, когда я увидела, что солнце начало вспыхивать на горизонте. Опустив руку вниз, я молча взяла Руна за руку и держала ее в своей.

Рассвет не нуждался в повествовании. Я сказала Руну все, что должна была. Я любила его. Хотела, чтобы он жил полной жизнью. И я знала, что увижу его снова.

Я была спокойна.

Я была готова отпустить.

Как будто чувствуя завершенность в моей душе, Рун прижал меня к себе до невозможности крепко, когда гребень солнца появился из синих волн, прогоняя звезды.

Мои веки начали тяжелеть, пока я сидела полностью удовлетворенная в объятиях Руна.

— Поппимин?

— Мм?

— Меня было достаточно для тебя тоже? — от угрюмости в голосе Руна мое сердце разрывалось, но я мягко кивнула.

— Более чем, — уверила я и улыбнулась, добавив только для него: — Ты был таким особенным, какими только мог быть.

Рун втянул резкий вдох на мой ответ.

Когда солнце встало на место, чтобы покровительственно смотреть на все с неба, я сказала:

— Рун, я готова отправиться домой.

Рун сжал меня в последний раз, затем начал вставать на ноги. Когда он выпрямился, я подняла свою ослабшую руку и взялась за его запястье. Рун смотрел на меня и смаргивал слезы в своих глазах.

— Я имею в виду... я готова отправиться домой.

Рун закрыл глаза на мгновение. Он сел на корточки и обхватил мое лицо руками. Когда открыл глаза, он кивнул:

— Я понимаю, малышка. Я почувствовал тот момент, когда ты решилась.

Я улыбнулась и бросила последний взгляд на панораму, которая развернулась перед глазами.

Время настало.

Рун нежно поднял меня на руки, и я смотрела на его прекрасное лицо, пока он нес меня по песку. Он тоже смотрел на меня.

Последний раз повернувшись лицом к солнцу, я опустила взгляд на золотой песок. И затем мое сердце наполнилось таким невероятным светом, когда я прошептала:

— Смотри, Рун. Посмотри на свои шаги на песке.

Взгляд Руна покинул меня, чтобы исследовать пляж. Его дыхание перехватило в горле, и взгляд снова вернулся ко мне. Моя губа дрожала, и я прошептала:

— Ты нес меня. В мои худшие времена, когда я не могла ходить... ты пронес меня через них.

— Всегда, — Рун смог хрипло ответить. — Навечно и навсегда.

Сделав глубокий вдох, я прижала голову к его груди и пробормотала:

— Отвези меня домой, малыш.

Когда Рун вел машину, обгоняя день, я не отрывала от него своего взгляда.

Я хотела запомнить его таким.

Навсегда.

Пока он снова не окажется в моих объятиях навеки.

Рун

Прошло два дня

Два дня я лежал в кровати Поппи, запоминая каждую ее черточку. Держа ее в своих объятиях, целуя — достигая нашего девятьсот девяносто девятого поцелуя.

Когда мы вернулись с пляжа, кровать Поппи была переставлена к окну, так же как в больнице. С каждым часом она слабела, но в стиле Поппи, с каждой проходящей минутой она наполнялась счастьем. Ее улыбка заверяла нас, что она в порядке.

Я так чертовски гордился ею.

Когда я стоял в задней части комнаты, то наблюдал, как все члены семьи целуют ее на прощание. Я слышал, как ее сестры и Диди говорят ей, что увидят ее снова. Я оставался сильным, когда ее родители сдерживали свои слезы горя.

Когда ее мама отошла в сторону, я увидел вытянутую руку Поппи. Она тянулась ко мне. Глубоко вдохнув, я заставил себя двигаться к ее кровати.

От ее красоты у меня все еще перехватывало дыхание.

— Привет, Поппимин, — сказал и сел на край ее кровати.

— Привет, малыш, — ответила она, ее голос был чуть слышнее шепота. Я опустил свою голову к ее и прижался в поцелуе к ее губам.

Поппи улыбнулась, и эта улыбка растопила мое сердце. Громкий порыв ветра просвистел у окна. Поппи резко вдохнула, и я повернул голову посмотреть, что она видит.