Нина Леннокс - Шлюха-2

Она покатила его в кухню, а он начал отвечать на вопросы.

— Я настоял на том, чтобы меня выписали. Врача чуть инфаркт не хватил, когда главврач

дал добро.

— Как он мог дать добро? Ты всего неделю, как пришел в себя! — негодовала Ирина, заваривая черный чай и нарезая лимон.

— Ты знаешь ответ — деньги.

— Да уж, кое-что не меняется никогда, — улыбнулась и поставила перед ним чашку. — И

зачем нужно так рисковать своим здоровьем? Ты похож на мертвеца.

— Зачем… И ты опять знаешь ответ. Ради тебя.

Девушка потупила взгляд, сильно сжимая в руках кружку с чаем.

— Не стоит…

— Стоит, Зара! — Макс накрыл ее руку своей. Какая нежная кожа. Как же он по ней

скучал. — Еще как стоит. Дай мне шанс.

— Какой шанс? О чем ты говоришь? У нас с тобой нет шанса ни на что нормальное в этой

жизни. Просто, нет… — выдернула руку, разливая чай. — Черт! Горячий.

— Уйди от него. Я отдам тебе все. ВСЕ!

— Только и можешь, что деньгами мерить эту жизнь. Но я не продаюсь.

— Это ты сейчас подумала про деньги. Я же имел в виду свою жизнь, свое сердце, всего

себя. Ты и так сейчас стоишь на осколках моей прежней жизни. И я не хочу их склеивать.

Выбрось их. Забери все. Я уже отдал тебе фирму, забери теперь сердце.

— Мне не нужно твое сердце, когда-то, тебе не нужно было мое.

— Тебе не нужно мое сердце, Зара, потому, что его нет. Но оно хочет быть. С тобой оно

хочет жить. И оно может биться даже разбитым.

— Зара… — начал он и протянул к ней руки. — Моя Зара. Мне чертовски трудно

говорить. Ты даже не представляешь, как. Тело почти не слушается меня, голова — тоже.

Но я тут, я на коленях перед тобой. Дай мне шанс. Мы сможем… Я уверен.

— Да, ни черта мы не сможем! — крикнула она и отошла к столешнице. — Ничего…

— Это из-за Алексея? Ты любишь его?

— О, да, из-за Алексея. Он сейчас в Париже со своей новой женщиной.

— Тебе больно от этого, да? — ревностно спросил Макс.

— Ни капли. Мне плевать.

— Почему ты тогда живешь в его доме?

— Не знаю, хочется так.

— Зара, посмотри на меня. Ну, повернись же ко мне.

Она повернулась, стараясь спрятать глаза, полные слез.

— Господи, прости меня, любимая Зара, за все. И за Диану, — надрывно сказал он и

замолчал. — Я убил свою дочь.

— Да, ты убил свою дочь! Как тебе это откровение, спустя три года? Ты даже не

задумывался никогда об этом, тебе было плевать. А теперь ты просишь меня вернуться к

тебе, дать еще шанс. Чтобы ты еще раз убил меня.

— Нет, нет, никогда. Я люблю тебя, Зара. — Макс попытался встать с коляски, но не смог, слишком слабы были ноги. А он так хотел обнять ее. Его любимая женщина сейчас

плакала…

— Самая любимая бабочка, да? — усмехнулась Ирина. — Только я осталась в живых?

— Не бабочка. Больше нет. Просто женщина, подарившая мне жизнь. Во всех смыслах

этого слова.

— И, в благодарность, ты забрал жизнь своей дочери, — сквозь слезы нервно улыбнулась

она.

— У нас родится другая Диана. Или мальчик, или и мальчик, и девочка… У нас будет

другой ребенок. У нас… Я… я хочу от тебя ребенка. Я…

— Что — ты?! Что — ты?! — заорала Ирина, давясь слезами. Закрыла руками глаза и

заплакала. — Я больше не могу иметь детей.

Мужчина замер. Не может иметь детей. Его любимая Зара не может больше иметь детей…

Сердце кольнуло острой болью. Она так горько плакала сейчас перед ним, ее плечи

тряслись. И на его глаза навернулись слезы. Не вернуть уже никогда Диану, и другой не

будет. Что же он натворил… Макс сжал зубы и, собирая все силы, встал с кресла. Пару

секунд стоял, держась за подлокотники, усмиряя головную боль, дополненную ее

всхлипами.

— Не подходи ко мне!

Он и не собирался. Макс упал перед ней на колени и задрал ее кофту. Ирина ахнула. Он

приложил руки к ее плоскому животику, слезы потекли и по его щекам тоже. Девушка не

шевелилась, только успевала проглатывать соленые слезы с губ.

— Диана… — прошептал Макс и прикоснулся к ее животу щекой, закрывая глаза. —Прости меня, любимая дочь. Прости, — поцеловал нежную кожу, покрывшуюся

мурашками.

— Уходи, — сказала она, переставая плакать и отталкивая его, а то, правда, простит.

— Нет. Только с тобой.

Ирина сорвалась с места и вылетела из кухни, а Макс остался стоять на коленях и

проклинать себя. Она позвала Стефана на помощь. Он, на миг, растерялся… Все в

слезах…

— Макс! Вот ты идиот. Доктор же сказал, нельзя даже из-за футбольного матча

нервничать! — отчитывал брата, поднимая его с пола и усаживая в коляску.