Valery Angulys - Последний дубль

— Слушай, — неожиданно мрачным тоном произносит Ника. — Если бы тебе понадобилось спрятать важную вещь, куда бы ты ее положила?

— Туда, где никто не станет искать, — пожимаю плечами.

В архив нашей прокуратуры. Там непроходимые джунгли. Бумажные завалы самого черта запутают.

— А поконкретнее? — настаивает подруга.

— Зависит от размера.

Ника хмурится, недовольно морщит нос.

— Да не знаю я, — вздыхаю. — Дедушка хранил деньги в книгах Драйзера. Их бы никто не стал читать.

Впрочем, в моей семье никакие книги не стали бы читать. Маму куда больше волновали свидания, бабушку — встречи с подругами.

— Мне нужно спрятать не деньги, — многозначительно хмыкает Ника.

— Тогда что? Оружие? Наркотики?

Подруга молча забрасывает ногу на ногу и не торопится прояснить ситуацию. До чего роскошно смотрятся эти новые джинсы. Хотя на таких невероятно длинных ногах любая одежда будет выглядеть прекрасно.

Я вгрызаюсь в гамбургер и чувствую себя преступником-рецидивистом. Мать бы хватил удар, узнай она, чем дочь питается вне дома. Газировка и вредная булка. Подобное тянет на расстрел.

Не скажу, что я очень толстая. Во всяком случае, никто не показывает на меня пальцем, не кричит «какая жирная, давайте сожжем ее или сбросим с обрыва». Однако судя по взору матери, вешу не меньше центнера.

В знак протеста подставляю лицо солнечным лучам. Пусть на дворе только март, ощущаю приближение лета и новый виток унижений.

— Ты уверена, что хочешь надеть это платье? — холодно интересуется мама.

Изумленно приподнятые брови как бы намекают: стоит переодеться. Немедленно. Даже в сорокоградусную жару мне лучше нацепить скафандр. Или паранджу. Или плащ-палатку.

Пройдет совсем немного времени, и на приеме у психолога я буду вдохновенно стенать о том, как мать сломала всю мою жизнь, искалечила и изувечила нежную, ранимую душу, нанесла непоправимую моральную травму.

Ведь все наши проблемы родом из детства. Недолюбили, недобаловали, недоласкали. Об этом обожают ныть инфантильные слабаки типа меня.

— Знаешь, кто-то обыскивал мою комнату, — Ника нарушает сеанс рефлексии. — Вроде все на месте, однако ощущение странное. Подумала бы на очередную папину пассию, но вряд ли он давал ей ключи от квартиры. Трахает на стороне, в дом не тащит.

— Может, показалось? — спрашиваю изумленно. — С чего ты вообще это взяла? Пропала какая-то вещь? В чем загвоздка?

— Хм, проехали, — достает пудреницу, придирчиво изучает отражение в зеркале. — Пора колоть ботокс.

После таких слов гамбургер в рот не лезет.

— Зачем? — искренне поражаюсь.

— Морщина на переносице, — намеренно кривится. — Видишь?

— Нет, — признаюсь честно. — Стой, если кто-то реально копался в твоей комнате, надо разобраться.

— Дяде сообщить? — спрашивает с долей сомнения. — Он с ума сведет расспросами, еще и выставит охрану.

— Да, — нервно сглатываю. — Уверена, стоит ему рассказать.

— Посмотрим. Не хочу напрягать.

— Вопрос серьезный, не затягивай, — заявляю твердо.

Ника только пожимает плечами, старательно пудрится.

— Скоро приедет Артур, — говорит она, извлекает из сумки бумажный пакет с розочками и сердечками. — Через пару дней у него день рождения, сегодня купила ему подарок, домой занести не успею. Пока оставлю тебе на хранение. Не возражаешь?

— Хорошо, сама клади, — киваю на свою объемистую сумку. — Когда вернуть?

— Потом, — бросает уклончиво и меняет тему: — А у тебя как на личном?

— Нормально, — скрываю враз нахлынувшее смущение за глотком колы.

— До сих пор грузишься из-за Антона? — даже не пытается замаскировать презрение. — Он полный кретин. Сопливый малолетка. Нищий, перспективы ноль. Правильно, что послала его.

Не спорю. Бесполезно.

Антон наш ровесник, работает официантом. Не шикует, но и не бедствует. Закончил только школу, однако я не вижу тут никакой проблемы.

Наше расставание произошло по другим причинам.

— Лучше бы замутила с моим отцом, — деловито продолжает Ника. — Кстати, крутая идея. Ты бы стала моей мачехой, прикинь?

Она смеется, и я тоже выдавливаю смешок.

Черт.

Практически в цель.

— Найди нормального мужика, — заключает напутственно.

А если уже нашла?

Кусаю язык, чтобы не разболтать главный секрет.

— Ты девочка упакованная, папа моряк, — перечисляет неоспоримые достоинства. — Ты выгодная партия для многих кандидатов.

Но не для твоего дяди.

Наверное, не слишком хорошо скрывать, да? Шифроваться, уперто молчать.