Valery Angulys - Последний дубль

Я закончил, но уходить не спешил. Я вернулся в спальню, снова взглянул на мертвую девушку.

Я хотел ее запомнить.

Я представил, как она металась по комнате, открыла бутылку и пила прямо из горла. На светлом стекле явственно виднелся сверкающий блеск для губ. Потом она схватила со стола зажигалку, но тут же бросила обратно. Ее отвлек стук в дверь. А может, звонок.

Ей было страшно. Она затеяла опасную игру. Она понимала, что за ней придут. Не я, так другой. Предчувствие не утопишь ни в алкоголе, ни в сигаретном дыму.

Я опустился на колени и закрыл глаза.

Я боролся с гневом.

Я представлял это задание как очередное чистое убийство. Идеальных убийств не бывает, но «чистые» — моя гордость. Нельзя распланировать все до мелочей, иногда возникают неожиданности. Нужно быстро реагировать на смену обстановки, предугадывать и вести ситуацию. Мои клиенты умирали «чисто». То есть так, как я для них определил.

Я не оставлял следов. Я был достаточно умным и наглым, чтобы выпутаться из тех сетей, в которых остальные давно пропали.

Какую смерть я бы приготовил для нее? Самую удивительную. Быструю и нежную. Я бы

сделал ей инъекцию яда. После обнял, прижал бы покрепче и слушал. Я бы слушал, как затихает ее дыхание. Медленно и красиво. Как по нотам.

У меня заготовлена специальная игла. Очень тонкая, для особенных случаев. Яд начинает действовать через пару минут, парализует и вызывает остановку сердца. Никаких следов, никаких улик. Вскрытие определит, что смерть наступила естественным путем.

Чистая работа.

А ублюдок все испортил.

Гнев не отступил, но я заставил себя открыть глаза и подняться.

Я подошел к столу, просмотрел смятые журналы и обнаружил среди них потертый блокнот. Я пролистал его и понял, что для заказчика подобная информация не важна.

Значит, могу забрать на память.

Мне захотелось преподнести девушке ответный подарок. Как-нибудь попрощаться, выразить симпатию.

Я опять приблизился к огромной кровати, наклонился, прикоснулся к искромсанной груди, обмакнул указательный палец в кровь и начертил на лбу девушки крест.

Мое благословение.

Грехи отпущены.

Покойся с миром.

Я склонился и поцеловал воздух у ее губ, чувствуя себя как девственник на первом свидании.

Девушка была мертва, но это больше не портило мне настроение.

***

Вернувшись домой, я принялся за изучение блокнота. Там не было ничего интересного. Всего лишь личный дневник. Первые записи выполнены детским почерком, украшены сердцами и цветами, а последние, судя по датам, описывают прошедший год.

Я не понимал, зачем взял эту вещь с места преступления. Я никогда раньше ничего не брал, а тут не справился с искушением.

Дневник мертвой девушки.

Какая мне от него польза? На гонораре это никак не скажется.

Я швырнул блокнот в мусорное ведро, принял таблетки и включил канал «Дискавери». Важные эксперты обсуждали викторианскую эпоху.

Я заварил чай, выпил и снова вспомнил о ней.

Не о мертвой девушке.

Я вспомнил свою Китаяночку.

Мы познакомились на трассе. Я возвращался домой после очередного «чистого» дела и вдруг заметил ее. Она шла по обочине, маленькая и сгорбленная. Трепыхалась на ветру, будто раненая птица. Пестрая, экзотическая. Ее яркий изумрудный плащ выедал глаза. Дурацкий цвет. Я предпочитаю более мрачные оттенки.

Я бы проехал мимо, если бы не гроза. Ливень хлестал немилосердно. Я пожалел ее. Хотя плащ тоже сделал свое дело. Такой нелепый.

Я остановил авто, опустил стекло и предложил подвезти. Она вся продрогла, с трудом держалась на гигантских каблуках. Она сказала, что ей далеко и в другую сторону. Я сказал, что это не проблема.

Вот в чем заключается моя главная слабость и сила. Я люблю помогать людям. Вокруг этого построена моя работа.

Китаяночка говорила много и быстро, успела набрать свою маму и пообещать ей, что скоро приедет. Запах ее духов раздражал до тошноты, но остальное мне понравилось.

Я сразу понял, что она не шлюха. Я тосковал по таким женщинам. Нельзя с моей работой завести семью или постоянную любовницу. Я не задерживаюсь на одном месте.

Мы говорили о разных мелочах и смеялись. Когда она спросила о моей профессии, захотелось показать ей посылку на заднем сиденье.

Она была симпатичная. Раскосые, кошачьи глаза, чуть вздернутый нос и пухлые губы. Очень фигуристая. Я подумал, что могу не довезти ее до дома.

Но время поджимало.

На заднем сиденье, обернутая упаковочной бумагой, в плотном темном пакете, лежала отрезанная голова клиента. Заказчик требовал доставку сегодня.