Кора Брент - Помни меня (ЛП)

— Мог.

Мэддокс не смел сделать вдоха. В схватке между Дженсеном и Брайсом, он совсем забыл об Алане. Очевидно, что и Дженсен тоже забыл об Алане.

Он шагнул вперед и открыл рот, как будто собирался что-то сказать Брайсу, когда Алан вскрикнул и нырнул к чему-то на пороге. Очевидно, это было какой-то важный предмет, потому как Дженсен потянулся за пистолетом. И он был намного быстрее, чем Алан.

— Положи, — строго сказал он Алану.

Алан поднял винтовку и прицелился в Дженсена. Мэддокс мог видеть, как дрожит ствол.

— Алан, — сказал Дженсен еще более строго. Обе его руки были теперь на его же пистолете. Он будет стрелять, если понадобится.

— Зае**ло это, — сморкнул Алан. — Зае**ло это все, и я зае**лся, — и заплакал. Он опустил винтовку со стоном. Мэддокс увидел, что Дженсен немного расслабился и обратился к Брайсу. Его инстинкты должно быть за годы работы за столом заржавели. Мэддокс даже не успел крикнуть, чтобы предупредить, как Алан Таунсенд дернул винтовку к плечу и пробил дыру в груди брата.

Дженсен опустился на колени, красная дыра по центру груди стала больше, когда начала кровоточить.

— Черт! — закричал Брайс. — Ты е**ный ублюдок, — он ударил своего двоюродного брата, когда Дженсен уставился в недоумении на пулевое ранение. Мэддокс с ужасом наблюдал, как брат осознал то, что рана была нехорошей, скорее всего, смертельной.

Брайс Сандерс начал вышагивать, ругаясь про себя. Смерть байкера было достаточно тяжело утаить. Смерть местного полицейского скрыть практически невозможно.

Наконец, он остановился и бесстрастно уставился на Дженсена.

— Прикончи его, — приказал он Алану, — черт побери, я сказал, прикончи его!

Алан поднял винтовку. Но его колебания стоили ему жизни, Дженсен был еще в сознании. Он поднял свое оружие и выстрелил, попав Алану прямо между глазами.

Мэддокс видел всплеск крови и услышал бульканье обреченного человека, когда тот упал. Брайс снова выругался, но, казалось, забыл, что сам все еще держит пистолет. Он пнул труп своего двоюродного брата и разразился ругательствами. Мэддокс всегда считал, его тем, кто не сражается честно. Но он был еще хуже. Он поручал свои грязные дела другим. Он не хотел запачкаться.

Брайс даже не взглянул, когда Мэддокс пополз в сторону брата. Дженсен все еще дышал, но Мэддокс мог слышать, как он боролся за каждый вздох. Дженсен открыл один глаз и улыбнулся, пока кровь продолжала сочиться из груди.

— Ты, — прохрипел он, — выглядишь хреново, — он поморщился, Мэддокс попытался прижать рану на груди.

— Я знаю, — тихо сказал Мэддокс, вспоминая день, когда он вернулся в Раздор-Сити, как он сказал Дженсену, что тот хреново выглядит, когда увидел его впервые за десять лет. Грудь Мэддокса стянуло, когда он увидел, что кровь текла независимо сколько бы он ни пытался остановить её. Вся кровь была уже в грудной полости, дошла до горла и выливалась из его рта.

Мэддокс пытался встряхнуть брата в руках. — Давай, — сказал он хрипло. — Ты будешь в порядке, Джен.

Он забыл об угрозе, оставшейся в комнате, пока не услышал щелчок в спину. Он покачал головой. — Все кончено, Сандерс, — прошептал он. Глядя вниз, он увидел, как Дженсен смотрит на него сквозь едва прикрытые веки. Его брат сделал едва заметный кивок.

— Будет кончено, — согласился Брюс Сандерс, но его голос дрожал. Мэддокс знал, что он не позволит остаться свидетелям. И история пишется живыми.

Пистолет по-прежнему был зажат в руке Дженсена. Если Мэддокс схватить его, Брайс, безусловно, выстрелит первым. Он верил, что у Дженсена осталось еще несколько унций силы.

Медленно, очень медленно, Мэддокс поднял руки и завел их за голову. Затем он рванул вправо, расчистив путь для Дженсена, тот поднял руку и выстрелил. Офицер Маклеод не промазал, засадив Брайсу прямо в лоб. Взгляд мэра Раздор-Сити остекленел и он ослеп, когда завалился, уже мертвый с пулей в черепе.

Дженсен бросил пистолет и поморщился, еще больше крови вылилось из его рта. Мэддокс почувствовал, что его тело обмякло и потяжелело, когда он попытался поднять его. С болезненным вздохом он собрал все свои силы и понес своего брата. Когда он, шатаясь, прошел через ресторан, он должен был ненадолго положить Дженсена вниз, чтобы открыть дверь. Вот когда он услышал, что Дженсен улыбнулся, когда задрал голову всего на несколько минут.

Они ехали по Раздор-вэй, и никогда не было более красивого зрелища, чем эта стая мужчин. Байкеры, бандиты, преступники, независимо, как миру было угодно называть их, они были там для него.