Елизавета Датинбурская - Пришедший изо льдов

– Аксинья, все-то тебе надо знать, иди уже домой!

– Но, Митрофанушка… – начала девица возражать.

Ее мольбы остались без ответа. Митрофан поднялся на крыльцо Царских Палат и велел страже не пускать болтушку вслед за ним.

Аксинья поразмыслила пару секунд и побежала на царские дворы. Пава ее точно проведет в Палаты и уж тогда она узнает, в чем причина его хмурного настроения. Ведь дело явно нечисто, коли Главный Хранитель вне себя от тревоги, да еще с донесением к Царице.

Главный Хранитель вошел в парадные Царские Покои. У красной стены под расписными сводами на троне восседала Ачима. Молодая женщина, статная, белокожая. Светлые волосы были стянуты в тугую косу. Голову венчала тиара в россыпи рубинов, сапфиров, изумрудов. Сарафан, богато расшитый золотой ниткой, также был усыпан сверкающими камнями.

По правую руку от Царицы стоял главный воевода Лютой. Его форма была пошита из багряной паволоки на шелковой подкладке. Густая борода опускалась до середины груди.

По левую руку от Царицы восседала княгиня Елизара. Ее сарафан из темно-синей парчи сидел по фигуре, подчеркивая изящные формы. Смолистые волосы были убраны в косу, а лоб украшало очелье расшитое жемчугом.

Митрофан кинул кроткий взгляд в сторону княгини. Она сидела неподвижно, сложив руки на коленях. Заметив его взор, лицо княгини озарила нежная улыбка. Митрофан опустил глаза, сердце встрепенулось и заметалось в груди. Елизара ему улыбнулась! Ее улыбка была в тот момент для него, как луч света в непроглядной тьме.

– С чем пожаловал? – громыхнул густым басом воевода. Он направился в сторону Хранителя, сцепив руки за широкой спиной. – Три седмицы от тебя не было ни слуху, ни духу. Мы уж грешным делом подумали, а не волки ли тебя изгрызли?

– Лютой, – остро ответил Митрофан, – как видишь, жив, здоров! Прочесывал Западный лес.

– По какой надобности? – осведомилась Царица, вперившись цепким взглядом в Хранителя.

Митрофан воззрел на Ачиму. Красивая, но такая холодная. Такая близкая и такая недосягаемая.

– Провидица Волгава поведала мне, что ей привиделся белый ворон. – Хранитель провел задумчиво рукой по своей светлой бороде. – Белый ворон – это тревожный знак, не все спокойно на границах божественного чертога. Она указала, что я найду в Западных лесах дух зла и пойму, откуда опасность исходит.

– И тебе потребовалось три седмицы бродить по лесам, чтобы найти какие-то знаки? – с усмешкой осведомился Лютой. Воевода прохаживался вокруг Митрофана, цокая каблуками начищенных сапог о дубовый пол. – И какие знаки ты раздобыл?

Стараясь сдержать пылающий гнев, Митрофан сжав кулаки, ответил:

– Зло надвигается с Северных гор. Там творец зла. Он непременно двинется на наши земли.

– Ты уверен? – поднимаясь, спросила Царица. Не сводя голубых глаз с Хранителя, она подошла к окну. – Если это так, то опасность грозит всему Белозерью. Сотни тысяч людей могут пострадать.

– Матушка, – заговорил Лютой, добавляя нотку иронии, – Митрофан еще молод и неопытен. Может, ему это с голодных глаз почудилось? Я ж понимаю, столько времени на голодное пузо по лесным чащам бродить. Там и не такое привидится. А если уж и есть там какое-то зло, – воевода выделил «зло» интонацией, – то пусть тамошние народы с ним и разбираются. Ведь за Северными горами не наши земли.

Виски Митрофана пульсировали. Лютой сразу его невзлюбил и вечно старался вставить свое корявое слово. Выставить в глазах Матушки Царицы в сером цвете. Но не это его волновало в тот момент, а то, что из-за людской неприязни могли пострадать невинные люди.

Митрофану давно уже хотелось вызвать воеводу на кулачный бой и решить все вопросы в одночасье. Не привык Хранитель к интригам, что извивались в Царских Палатах, словно змеи по весне.

– Твое слово, Елизара, – сказала Ачима, не сводя глаз с царского двора. Она наблюдала, как на брусчатке, обогретой ласковыми лучами летнего солнца, резвились дворовые ребятишки.

Княгиня заговорила певучим, легким голосом:

– Думаю, Царица, надобно поговорить с провидицей Волгавой. Возможно, она еще что-то видела. Так же лучше собрать совет Хранителей и выслушать каждого. Особо ценно будет мнение Северного Хранителя.

– Елизара, – вновь вступил Лютой, – представь, какая суматоха начнется, – он хлопнул в ладоши, – нет! Самая настоящая паника! Пожалейте селян и горожан! Если они прознают, что Хранители едут на совет, произойдет самый настоящий хаос! Каждый знает – такой совет токма в крайнем случае!