Шелли Брэдли - Опасные парни и их игрушка

— То есть, она не ледышка?

— Нет, но дело в том, что... Ты точно уверен, что Лоунтон любит жесткий секс с причинением боли и ищет женщин, готовых на это?

— После того, что я увидел в прошлом году? Без сомнения. Он трахал сучку и одновременно с этим причинял ей боль, много боли. Флоггеры, зажимы для сосков, никаких запретов. И она была на седьмом небе от удовольствия.

— Женщина, с которой я сейчас говорил, не его любовница. Ей не нравится боль.

— Как ты это выяснил? — Торн сверлил его глазами, ужасно желая стать мухой и увидеть, как Кэм добывает правду от этой милой лгуньи, теряет свое самообладание... только от этой мысли у него появилась эрекция.

— Ты не узнаешь подробности, извращенец. Но, к слову сказать, она захотела подвесить меня за яйца.

— Твою мать, ты что, доминировал над ней? — Торн бы заплатил деньги, чтобы хоть одним глазом увидеть это. Доминирующий Кэм. Кто бы мог подумать, а?

Несмотря на то, что вчера он дразнил Кэма, он знал, что его друг не имеет проблем с женщинами. В его постель попадали лишь избранные. Женщины вздыхали, теряли голову и краснели, когда он заходил в комнату. В общем, вели себя, как самые настоящие фанатки. Торн обожал наблюдать за тем, как женщины стремились завоевать внимание Кэма. Они характеризовали его, как нежного, терпеливого, проницательного. Но Торн уже давно подозревал, что у его друга есть задатки доминирующего самца, которые когда-нибудь вырвутся на волю, освободив его из клетки под названием "Правильность и Порядочность".

И Торн бы с удовольствием на это посмотрел.

— Я немного надавил на нее, — Кэм послал ему виноватый взгляд.

— Из-за нее у тебя стояк.

Кэм опустил глаза и посмотрел на выпуклость под ремнем.

— Я не горжусь этим. Но я доказал, что ей не нравится боль. Разве это не значит, что она не является его любовницей? Однако живет в его доме.

Торн засмеялся.

— Да, но если ей не нравится боль, тогда она точно не малышка Лоунтона. Думаю, Лоунтон не может кончить, если не причиняет кому-то боль.

— Возможно. Если мы предположим, что она не его любовница, то возникает вопрос, почему она в доме и зачем солгала?

— Да, и еще, почему она не кончила вчера, если для этого ей не нужно испытывать боль?

— Черт возьми, кто знает? — вздохнул Кэм. — В любом случае, это неважно. Надо выяснить, каким образом она связана с Лоунтоном.

— Да уж, невесело, — подмигнул Торн. — Она знает, где он?

Кэм задумался над вопросом, соображая.

— Возможно. Она сказала, что нет, но в то время уже строила из себя снежную королеву. Думаю, мы оба согласимся, что она что-то знает.

— Звучит разумно, — Торн кивнул. — И если у нее есть с ним связь, то она расскажет ему, что мы ошиваемся неподалеку.

— Лоунтон в любом случае в курсе, что мы ищем его.

— Верно. Что ж, дадим ей несколько часов, а потом вернемся туда и попробуем еще раз. Возможно, она тогда расскажет правду.

— Я не могу.

— Ты должен.

— Это не сработает. Уверен, она что-то скрывает. И ей известно, что я запал на нее. Мне пришлось сделать кое-что... неоднозначное, чтобы получить эту информацию. Чтобы получить больше, мне, возможно, нужно было сделать что-то противозаконное.

— Ну, мужик. Неужели ты не можешь просто ее допросить? Она может расколоться, если ты допросишь ее, Кэм. Ты загонишь ее в угол. Я видел, как ты работаешь с подозреваемыми. Просто используй свое железное терпение.

— Возле нее у меня не остается терпения, — со вздохом, Кэм встал и зашагал по комнате. — Она слишком нежная и фигуристая. Черт, она была так близко ко мне. И этот ее милый техасский акцент, звук которого так восхитительно действует на мой член.

— Теперь ты в курсе, как живут обычные парни, — засмеялся Торн. — Добро пожаловать в реальность.

— Я серьезно! — Кэм прорычал. — Еще десять минут возле нее, и я бы нашел способ сорвать с нее одежду, повалить на спину и жестко оттрахать.

Широко улыбаясь, Торн представил, что это произошло, а он сидел в первом ряду, наблюдая.

— Думаешь, она заметила, что ты запал на нее?

— Черт, прекрати улыбаться. Это паршиво! Конечно, заметила. Она не дура.

Конечно, нет. Она была далеко не глупой. Заговорила зубы Кэму, возбудила и взбесила. Заставила понять, что чувствуют мужчины, живя полной жизнью. Может, теперь Кэм заткнется и перестанет упрекать его в том, что он думает только членом.

— Если ты нанесешь ей еще один визит, то сможешь задать остальные вопросы, — сказал Торн. — Но даже если ты сможешь угомонить свой член, то вряд ли она скажет правду, да?