Джулия Баксбаум - Расскажи мне три истории

Я думаю об улыбке Итана, о том, что хочу видеть ее каждый божий день. Нет, я не хочу переезжать в Чикаго.

– Неа. Конечно, я постоянно вспоминаю Чикаго, и в эти минуты все, чего мне хочется, это вернуться домой, но злюсь я не поэтому. Я все равно там уже не чувствую себя как дома. Просто, понимаешь…

Слеза застилают глаза, и я перевожу взгляд на кассовый аппарат. Кнопка «9» совсем истерлась. Ненавижу себя за то, что не могу подобрать правильные слова.

– Ты же знаешь, что можешь поговорить со мной на любые темы, да? Я не хочу, чтобы ты когда-либо чувствовала себя одиноко.

И после этих слов я наконец-то могу высказаться.

– Папа, из-за тебя я, если можно так сказать, стала сиротой. Будто потеряла вас обоих, также как и Скар. Ты оставил меня разбираться со всем в одиночку. – Ну вот и все. По большей части. Возможно, Скар права. Я круче, чем себе это представляла. – Ты хоть представляешь, как мне было одиноко? Не сейчас. Сейчас я в порядке. Хотя не так давно мне казалось, что у меня нет никого в целом мире. А ты каждый вечер уезжал с Рейчел или уединялся с ноутбуком. Я не говорю, что ненавижу ее, речь не об этом. На самом деле я ее не знаю. Думаю… Поблагодари ее за билеты, пожалуйста.

Я прерываюсь и делаю вдох. Конечно же, мне нужно самой поблагодарить Рейчел, так я и сделаю.

– Просто… я переехала в этот дом, и мне досталась та странная комната с гигантскими картинами на стенах, будто их нарисовал какой-то третьеклашка. В чем их прикол? В любом случае, дело не в картинах и даже не в мыле с этой странной монограммой, от которого мои руки так приятно пахнут, как-то незнакомо, но приятно. Эта комната не моя, понимаешь? И просто… это отстой, пап. Я имею в виду полный отстой, – выпаливаю я.

Нет, слезы не отступили, они нахлынули новой волной, стекая по щекам, а я на работе и просто надеюсь, что в ближайшее время не прозвенит колокольчик. Думаю, за эти последние тридцать секунд я сказала отцу больше, чем за последние три месяца. Иногда, когда я начинаю высказываться, и у меня подобраны правильные слова, то меня уже не остановить.

– Ох, дорогая. – Папа поднимается, и, думаю, он хочет меня обнять, я отмахиваюсь от него. Я не хочу рыдать на его плече. Не сейчас. Я еще не готова.

– Мне так жаль, – просит прощения он.

– Мне не нужны извинения. Мне ничего не нужно. Я зла на тебя, и имею на это полное право. Но скоро я остыну. Ведь ты мой отец. Конечно же, я перестану злиться. Я это понимаю. Наш мир рухнул. И у тебя просто не осталось сил. В чем-то я также поступила со Скар. Я хотела бы быть сильнее, лучше, независимой от тебя. Но это не так. Я зависима. И это было бы здорово, если бы мы прошли через все это вместе. Но, увы, нет. И сейчас уже все кончено. Теперь мы здесь, и привыкаем ко всему. Но это реальный отстой.

– Думаю, «реальный отстой» – огромное преуменьшение. Это «хрень полная», – говорит отец с легкой усмешкой, а я ничего не могу с собой поделать и ухмыляюсь ему в ответ. Он ненавидит грязные словечки, и если бы дело было года два назад, то папа бы никогда не произнес слова на букву «х». – Ладно, можешь злиться на меня. Заслужил. Но ты не можешь снова перестать разговаривать со мной. Этого я не переживу. Я скучаю по нашим обсуждениям событий прошедшего дня. Я ведь все записываю, чтобы потом рассказать тебе, когда ты снова станешь со мной разговаривать. Кстати, нам следует снова проводить время вместе.

– Фу, нет. Мне же шестнадцать. Я не могу тусоваться с отцом, – произношу я с улыбкой. Я скучаю по папе, быть может, даже больше, чем он по мне. – Это совсем не круто.

– Если позволишь, я дам тебе родительский совет. Крутость переоценивают.

– Сказал парень с пластиковым бейджем на груди.

– Туше.

– Ты любишь ее? – внезапно спрашиваю я, хотя это не совсем так.

– Рейчел? Да, люблю. Конечно, все произошло слишком быстро, и у нас есть свои трудности, но, да, я люблю ее. Хотя это еще не значит…

Я улыбаюсь ему, отмахиваясь от его слов. Нет необходимости заканчивать предложение. Я уже не ребенок. Я прекрасно понимаю, что его чувства к Рейчел не имеют ко мне никакого отношения. Или к маме, раз уж на то пошло.

Я понимаю, что любовь не что-то окончательное.

А также то, что я поеду в колледж меньше чем через два года. И часть меня будет чувствовать облегчение, зная, что он не один.

– Я поняла.

Папа снова оглядывается по сторонам и вдыхает запах книг.

– Маме понравилось бы это место. И даже это глупое название. Но, вероятно, не тот никчемный восклицательный знак.