Ирина Лазарева - #Этюды_21_века

– Нет. Однако самые важные в жизни вещи никогда не говорят прямо. Каждый толкует одни и те же строки по-разному.

Катерина слушала ее внимательно и была сама поражена тому, как она прониклась ее словами. В другой бы раз она только смеялась и усмехалась, но не в этот. В черных глазах этой женщины, в тонких ее бровях и губах было что-то, что притягивало молодую женщину к ее мыслям и заставляло внимать каждому слову. И хотя ее откровения были слишком удобны, чтобы быть правдой, одновременно они были слишком хороши, чтобы им не верить.

– Да, я злюсь. Все последнее время только и делаю, что злюсь. А знаете, почему? – с раздражением говорила Катерина. – Потому что теперь я не могу иметь детей. Я наказана, понимаете, я! Но ведь это он толкнул меня на это преступление. А уж если честно, то злюсь больше всего на себя. Я должна была предвидеть, как мне будет тяжело навсегда остаться без надежды стать матерью. Ведь я знала себя, понимала, что не смогу так. Но все равно решилась сыграть с судьбой. Знаете, как я ненавижу себя порой. Его, себя. Правильно говорят, никогда не знаешь цену того, что потерял, пока ты этого не лишился.

– Все это можно решить, я могу поработать с вами и с вашим мужем. Помогу ему справиться с пристрастием к алкоголю, а вам помогу снова стать матерью.

– Да разве это возможно? – Катерину прошиб внезапный пот. Эта случайная встреча была словно провидением. Ведь они столкнулись именно теперь, когда она только порвала с ним, и он еще хотел, чтобы они вернулись.

– И не такое исцеляла, – улыбнулась уверенно Ольга. – Давайте я напишу вам мой телефон. Как приедете, позвоните. Я вам все расскажу. Оплачивают люди все по-разному, кто сколько сможет. И только по результату. Так что вы ничего не теряете.

Утром Ольга должна была сойти на несколько станций раньше их, и Катерина хотела проснуться, чтобы попрощаться. Но когда проснулась, целительницы уже не было. Она исчезла так незаметно, не оставив после себя ни крошки на столе, словно ее никогда и не было.

Когда они приехали на съемную квартиру, Катерина почувствовала, что в душе ее не осталось ни следа от былой злости, словно кто-то легкой рукой снял ее, как пелену. Сразу же познакомившись с соседями, она попросила разрешение позвонить с их телефона.

Катерина звонила не Володе, не своим, не сестре. Она звонила Ольге. Но вот беда, она все время попадала в другую квартиру. С номером, который та дала Катерине, было что-то не так.

По спине ее прошел холодок, когда она подумала, что у женщины была причина дать ей неправильный номер. Весь ее загадочный образ предстал перед глазами, и она поняла, что Ольга говорила намного меньше, чем думала на самом деле. Да ведь она сама вызвалась помочь, Катерина не напрашивалась! Как понять теперь поступок этой таинственной до жути женщины? Она тихонько заплакала, жалея себя, мужа, сына. И почему-то больше всего – мужа.

Выйти на связь с Ольгой так и не удалось. У Катерины не было ни родственников, ни даже просто знакомых на новом месте, чтобы расспросить. Да и забот было много и без того.

Сначала нужно было устроить Сашу в школу, чтобы он продолжил учебный год и не отстал от программы. Затем начались поиски работы. Как оказалось, убежать можно было хоть на край света. Но суть оставалась одна. Никто не ждал ее с распростёртыми объятиями.

Сложно было привыкнуть к новому месту, ведь это была другая республика, другие люди. А чего стоил один климат! Осень выдалась необычайно теплой, казалось, что это просто прохладное лето. Воздух был сухим, и кожу стягивало с утра, особенно веки, а в горле першило.

Как и всякий ребенок, Саша не мог не жаловаться и не озвучивать мысли о том, что ему было намного лучше дома, в старой школе и их уютной квартире. А главное, с папой. И хотя она много раз объясняла ему, что папу будут теперь видеть редко, он все равно как будто забывал и время от времени спрашивал: «А когда папа к нам приедет?» Катерина старалась не срываться и не сердиться на него за эти вопросы, но каждый раз они словно обливали ее нутро кипятком.

Володя писал Катерине письма очень часто. Жаловался на то, как ему одиноко. Просил ее вновь и вновь простить и дать им еще одну попытку. Он обещал исправиться, но на этот раз по-настоящему.

Однако Катерина отвечала сухо. Она рассказывала лишь про успехи Саши в школе, об остальном – ни слова. Между тем Володя терзался тоской по семье. И думал о том, как он мог обещать исправиться, если даже здесь, в квартире родителей, все равно выпивал после работы? Если не разлука с семьей, то какая сила вообще могла оторвать его от водки?