Владимир Афанасьев - Паруса души

Отец делился с ним своими знаниями и опытом. Уже в четырнадцать лет Влад умел водить машину и катер. Ходил не раз с отцом под парусом. Несколько раз они разбирали и собирали двигатели, меняли на машине масло, тормоза, прокладки. Александр привлекал его ко всему, что можно было для его возраста. У Влада был даже свой костюм спасателя. Многие сверстники завидовали мальчику, а в школе он пользовался авторитетом как сын известного в городе человека. Ему хотелось, чтобы его уважали за его поступки, а не благодаря тени отца.

В голову лезли всякие идеи. Одна из них – стать известным на весь мир путешественником. Он начал собирать всю информацию на эту тему. Зачитывался Туром Хейердалом, Кусто… У него вся его комната была уставлена и увешана моделями яхт и фрегатов. Книжные полки ломились от книг и журналов. Были в комнате кораллы и ракушки, названия которых он знал наизусть.

Огромнейшую роль в формировании вкусов и пристрастий в жизни Влада сыграл дядя Яша.

ЯКОВ

Одним из самых близких друзей у семьи Роговых стал дядя Яков. Несмотря на разницу в возрасте, они с Владом быстро сошлись характерами и взглядами. Яков был совершенно одинокий человек. Жил в небольшом доме через забор. Появился он в городе буквально за несколько дней до рождения Влада.

Человек с очень сложной судьбой. Родился Яков в 1930 году в небольшом украинском городке. Мать и отец были учителями в местной школе. Отец преподавал математику, а мать – историю. Яков был старшим сыном. Второй, Давид, был на четыре года младше. Семья была очень милая и дружная. Их уважали как представители старых религиозных общин, так и сторонники современных взглядов.

Молодая семья Кацманов часто выходила гулять в парк, и Яков видел, как много людей здоровались с его родителями. Мужчины при этом слегка приподнимали шляпы с широкими полями. Женщины спрашивали о своих детях и внуках, умоляя быть с ними построже. Казалось, так будет всегда: уже повзрослевший Яков впереди всей семьи, мать с отцом под ручку, и маленький Давид на сильных руках отца. Тень от деревьев не успевала перепрыгивать с мостовой на родителей, с них – на маленького брата.

Шел июнь 41-го. Однажды за одну ночь как будто злой художник стёр все яркие краски и перекрасил всё вокруг в чёрные и мрачные тона. Даже лица людей вдруг стали серыми. Во всём поселился страх и неизвестность. Многие приходили к родителям за советом. Яков помнит, как отец старался успокоить людей, приводил какие-то доводы и при этом говорил, что лучше будет уехать.

В доме у Якова тоже начались сборы. На вопрос, что случилось, никто не давал ему ответа. Похоже, что произошло что-то страшное, но этого страшного ещё не было видно. Тогда он ещё не знал, что по всей Европе со скоростью цианистого калия расползалась коричневая чума и отлаженной, мощной, безжалостной машиной, как жерновами, стирала города и сёла, не жалея никого. Попытки неподготовленной Красной Армии сдержать натиск были тщетны.

И однажды тот самый город детства заволокло едким дымом. Лязг гусениц и крики на непонятном языке добавили страха. Вооружённые люди заставляли всех взять документы, выйти из домов и построиться на площади. Кацманы жили на первом этаже. Отец и мать, держа на руках Давида, почему-то позвали Якова, встали на колени и обнялись, образуя тесный круг. Мать плакала. Отец сказал Якову:

– Сынок, ты уже взрослый мальчик. Ты должен знать. В наш город, в нашу страну пришла большая беда! Война! Уйти от неё всем нам не получится. Но ты сможешь. Ты должен бежать, так, чтобы тебя никто не увидел. Слышишь? Никто! Огородами, садами, к железной дороге. По ней пойдёшь туда, где восходит солнце, – на восток. Ты должен добраться до Ленинграда. Там живёт мамина сестра, тётя Целя. Вот здесь в узелке её адрес, еда, деньги.

Отец поднял глаза к небу и запел очень жалобную еврейскую песню. А мать кинулась целовать сына. Она ревела навзрыд. Заревел и Давид. Мать сунула в руку Якова шестиконечную звезду.

– Храни её, как можешь, и она сохранит тебя!

Отец весь в слезах обнял сына, расцеловал и скомандовал:

– Беги и не оглядывайся! – добавив: – Да хранит тебя Бог!

Яков выпрыгнул в окно, и буквально через минуту дверь выбили ногой и в комнату ворвались солдаты. Они силой вытолкнут всю семью на улицу и, проверяя документы, поймут, что одного не хватает. Сначала на площадь вытащат отца, а потом офицер, не услышав ответа на вопрос: «Где сын?», достанет пистолет и у всех на глазах застрелит его.