Анна Грэм - Падение 3. Когда охотник становится жертвой

«О. Данэм» «М. Холт»

«М. Холт». Ривера задумчиво вертит в руках. Дохрена сентиментально носить с собой жетон своего босса. Если это, конечно, его жетон. А ещё кольцо…

– Ты заблудилась? – Данэм, в полотенце, обернутом вокруг пояса, заходит в комнату. Парнишка с коробками мнется на пороге, явно желая поскорее получить деньги и убраться из этого неприглядного дома. Одним чётким отработанным движением уличной воровки Эйса прячет жетон между пальцев, прикрывает цепочку ладонью, передаёт Данэму бумажник, а после аккуратно бросает жетон обратно в родное отделение. Он ничего не заметил, иначе вряд ли бы промолчал.

Салат, цыпленок, ризотто, нарезка из сыров и ветчины, овощи на гриле, джелато на десерт, вино и бутылочка лемончелло в качестве комплимента от ресторана – услужливый доставщик с резиновой улыбкой складывает весёлые цветные коробки на комоде в прихожей. Эйса берёт бутылку вина и открывает его ржавым штопором, найденным на дне кухонного ящика. Она прикладывается к ней прямо из горла. Чистота местных стаканов вызывает у неё сомнения.

– Что, даже свечей не зажжём? – глумится Данэм, видя, как Ривера на ходу цепляет два ломтика сыра с плесенью и закидывает в себя следом за большим глотком вина.

– Здесь уже однажды зажгли, похоже. Ну их к чёрту, – она многозначительно обводит взглядом подкопченный потолок, игнорируя очередной данэмовский подъеб.

– И то верно, – Данэм плюхается на табурет и вгрызается в ножку цыпленка.

Эйса не понимает, что именно не даёт ей покоя: переделка сфер влияния где-то на недостижимом для неё верху, её собственные перспективы или тот жетон в чемодане. Она подходит к окну, вглядывается в мутные сумерки через щель в фанере, пытаясь сообразить, с какого боку зайти. Алкоголь пьётся, как вода, легко и приятно, ненавязчиво растворяется в крови, развязывает язык и, как ни странно, убавляет головную боль и собирает мысли в кучу. Налицо первые признаки алкоголизма – без бутылки хреново думается, но это волнует Риверу в последнюю очередь.

– И что потом? Ты узнаешь имя, и что потом?

– Всё то же.

Эйса резко оборачивается к Оливеру, видя, как тот невозмутимо облизывает жирные после цыпленка пальцы. Он приехал сюда убивать. Убивать того, кто посмел встать на пути Человека. Одним трупом Беккета и перспективой трупа Кинг дело не ограничится. Ривера не понаслышке знает, как далеко он готов зайти.

– А если он не один? Если он тебе не по зубам, что тогда?

Закон противодействия никто не отменял, особенно учитывая то, как крепко взялись за Холта федералы. Правительство США не рядовой мексиканский наркокартель, его не напугать парой заказных убийств. Эйсе до дрожи в руках хочется знать, что будет, если всё рухнет. Если эта пищевая цепочка с Человеком во главе перестанет существовать. И что будет делать Данэм, если это случится.

– Что ты хочешь?

Оливер оставляет коробку и смотрит на неё взглядом, не сулящим ничего хорошего. Но Эйса, как скоростной состав, летящий с горы с отказавшими тормозами, уже не может остановиться.

– Хочу знать, что у вас с ним? Что у вас с Человеком? – она со скрипом отодвигает стул и садится напротив. Найденный жетон не даёт ей покоя, и пусть Данэм от этих вопросов явно теряет аппетит. Она глядит на него в ответ нагло, с вызовом, как дворовая кошка, которую пригрели по зиме и которая теперь считает себя полноправной хозяйкой квартиры. Ей нечего терять, кроме гордости. Да и её уже почти нет.

– Переживаешь, кто будет спасать твой зад, если план не сработает? – Оливер чётко считывает её волнение, облекает в слова причины, по которым она вообще завела этот разговор и которые сама никак не могла обозначить. Славный у них тандем, ничего не сказать, вот только обстоятельства, при которых он сложился, дерьмовее некуда.

– Я не верю, что ты с ним, потому что он вытащил тебя из-под трибунала. Тебе всё это нахер не надо. Ты бы жрал, пил, курил, трахал шлюх, а после героически захлебнулся бы собственной блевотиной где-нибудь под мостом.

– Не будет его, не будет меня. Всё просто, – Данэм пожимает плечами, со стоическим спокойствием выдавая очередную отмазку. Но что-то ей подсказывает – дрогнувший мускул на лице или на мгновение помрачневший взгляд – что в ней есть доля правды.

– Слишком даже, – фыркает Ривера, подтаскивая к себе одну из коробок. Не прерывая с Данэмом зрительного контакта, она втыкает в вилку в салат, словно в сердце заклятому врагу.

– Милая, ты не сможешь продать эти сведения. Они ничего не стоят. Займи лучше свою голову чем-нибудь другим, – выдаёт Оливер, заставляя Риверу подавиться воздухом от возмущения.