Василина Жидких - Я хочу еще

Он тогда ничего не ответил, лишь улыбнулся и ушел, а я пошла в библиотеку, чтобы посмотреть некоторые видео с танцевальными практиками думая, что найду что-то интересное, что могло бы устроить и меня, и моего неожиданно появившегося несговорчивого хореографа. Первые изменения он принял почти безоговорочно, но сейчас Алекс не настроен сдаваться без боя и это удручает.

Просидев в библиотеке не больше часа, я довольно сильно устала и пошла домой, планируя закрыться внутри и никуда не выходить, но планы резко изменились, когда на пороге квартиры я споткнулась о разбросанную кучу незнакомой обуви.

Признав среди наваленной обуви, ботинки старшей сестры, неожиданно нагрянувшей домой видимо со своими подружками, я аккуратно разулась и тихо, не привлекая внимания, ушла к себе.

Приняв душ после репетиции, я вернулась в комнату и включила музыку, чтобы заглушить их громкие голоса. Как и сейчас, я тогда села на пол с ноутбуком и собиралась искать видеоролики с танцевальными практиками, но я не смогла сосредоточиться.

Во-первых, у меня не было желания, что-либо делать, а во-вторых, меня напрягал шум в гостиной.

Просидев так около часа, я позвонила Пашке и спросила, где она сейчас. Узнав адрес, я собралась, заказала такси и довольно скоро оказалась дома у Яна, не зная, что я дома у Яна.

В тот вечер, я бежала не от шумной компании сестры, а от того, что творилось у меня внутри из-за Станиславы, которая была где-то рядом. Наверное, бояться ее стало для меня рефлексом, потому что я не могу расслабиться и не обращать на нее внимание, когда нас разделяет тонкая стена. Головой я понимаю, что не боюсь ее, но сердце все равно падает в пятки, когда рядом кто-то шумит. Страха вроде бы и нет, а вроде бы и есть.

Словно я сама стала этим страхом.

Тряхнув головой, чтобы прогнать тяжелые мысли, я попыталась сосредоточиться на танцевальной практике, которую смотрела уже в третий раз потому что не могла увидеть того, что они делают. Я внимательно смотрела за тем, как эта парочка танцевала, но в какой-то момент понимала, что давно не слежу за их танцем и снова думаю о чем-то, что сейчас не имеет никакого отношения к тому, чем я занимаюсь.

Даже мысли о старшей сестре были лишними.

Перемотав ролик на самое начало, я ближе пригнулась к экрану ноутбука и внимательно смотрела на танец. Атмосфера в нашем номере, которую мы пытаемся передать зрителю, сидящему в зале, частично походит на то, что пытаются сделать эти двое и из-за того, что эстетика наших номеров совпадает, я остановилась свой выбор пока что на них.

– К черту! – крикнула я, вскакивая на ноги, когда снова отвлеклась. – К черту все это!

Выбежав на балкон, я достала начатую пачку сигарет, вытащила одну и зажав ее зубами, поднесла маленький огонек к лицу. Сделав пару коротких затяжек, я потушила спичку и выкинула ее в пепельницу, медленно выдыхая носом горький дым. Сев поудобнее на широком подоконнике, я в очередной раз затянулась и не спеша выдохнула. Я чувствовала, что меня снова накрывает, и снова не могла с этим ничего сделать.

Услышав, что звонит телефон, я быстро стряхнула пепел и зашла в гостиную, надеясь, что это Алекс, но нет, это звонила мама. Посмотрев на часы, я, догадываясь, чем закончится наш разговор, не спешила ответить и тянула время.

На звонок я ответила, когда вернулась на балкон и снова села на подоконник.

– Привет солнышко, – мягко произнесла мама. В последний раз она звонила мне на прошлой неделе, чтобы предупредить о том, что скоро вернется домой, и, что на какой-то период времени она может пропасть, потому что с новым филиалом завал, но уже слыша ее елейный голосок, я уверена, что она не просто так сейчас звонит. – Как у тебя дела?

– Как обычно, – ответила я, медленно выдыхая носом дым. – А у тебя?

– Все хорошо, только… Дорогая, я помню, что обещала приехать в конце месяца, но случились непредвиденные обстоятельства…

– Понятно, – резко говорю я, прерывая ее сладкие речи, потому мне нет дела до отговорок матери.

Сколько я себя помню, не было еще ни разу, чтобы мама приехала домой тогда, когда обещала. С класса, наверное, второго, я поняла, что, если мама звонит и почти сходу начинает говорить о том, что все в этой жизни она делает ради нас со Стасей, я сама не заметила, как стала ждать того, что она будет говорить, мол простите малышки, мама не приедет. Раньше это были новогодние праздники без мамы, дни рождения без мамы, а пиком безответственности, стала свадьбы Стаси без мамы.