Василина Жидких - Я хочу еще

– Не хочешь с ним выступать? – быстро догадался он, на что я молча кивнула. – Андрей сказал, что подумает. Можешь расслабиться, я уверен, что он не согласится. У тебя на лице написано, что ты его не перевариваешь, а Дрон не такой придурок, как ты думаешь.

– Лучше прекрати, – я не удержалась и громко рассмеялась, опуская голову на руки. – Даже не думай его выгораживать.

– Я и не собирался, просто говорю, как есть, – он замолкает и отводит взгляд в сторону, нервно стуча пальцами по столу. Происходит то, о чем я думала: Ян не просто так начал разговор об Алексе. И пока я не понимаю зачем, ну уж точно он не переживает за моего друга. – Так что с Алексом?

– А сам как думаешь? – ответила я вопросом на вопрос, не сводя взгляда с Яна, продолжающего смотреть в сторону.

Алекс жутко скрытный парень, каким в детстве был, таким закрытым и остался.

Фанатично скрупулезный в танце, он абсолютно рассеянный, даже немного ветреный в жизни. Он потрясающий танцор, и такой потрясающий слон в фарфоровой лавке – Алекс до безобразия неуклюж.

Об этом знают все, и когда до всех дошли страшные новости о том, что Алекс попал в больницу, предположительно из-за падения с лестницы, никто не был сильно удивлен. Все были напуганы, но не удивлены, ведь это же наш неуклюжий Алекс, грустно, но с ним это правда могло когда-нибудь случиться.

Я все думала, как же нужно было так шлепнуться с лестницы, чтобы впасть в кому, но когда я пришла к нему в больницу, после того, как вернулась в Питер и увидела Алекса своими глазами, то поняла, что правду мы не узнаем, пока он сам не решится с нами ею поделиться.

Алекс пролежал в коме больше двух недель. Я приходила к нему каждый день и все время говорила с ним. Я не была уверена в том, что это правда необходимо, но его доктор сказал, что это не глубокая кома и он все слышит.

Скоро Алекс пришел в себя и первое, что он спросил у доктора, сможет ли он танцевать? Дмитрий Владимирович уже предупредил маму Алекса о том, что есть большая вероятность того, что ее сын не сможет танцевать как прежде, но он просил не паниковать раньше времени и дождаться, когда Алекс придет в себя.

Дмитрий Владимирович был поставлен в тупик вопросом моего друга, и чтобы не шокировать своего пациента плохими новостями, когда тот только пришел в себя, доктор мягко закрыл тему.

Не сразу, но Дмитрий Владимирович дал ответ, с предупреждением, что тяжелая травма, случившаяся с Алексом, не может бесследно исчезнуть. И последствия, о которых его предупреждали, когда Алекс слишком быстро выскочил на сцену после выписки из больницы, случились раньше, чем прогнозировали доктора.

Это случилось полторы недели назад. В тот день, мы с Алексом отрабатывали тяжелую связку в нашем номере, когда он неожиданно остановился и с громким стоном упал на пол, тут же принявшись растирать некогда травмированную ногу.

Он тогда еще ничего не сказал, но я без слов, по его искаженному от боли лицу и навернувшимся слезам, поняла очевидное.

– Все так плохо? – тихо спросила я, сев рядом с ним и протянув полотенце, смоченное в холодной воде. Хорошо, что туалет был рядом.

Алекс молча принял полотенце и прижав его к лодыжке, медленно откинулся на спину, закрыв зеленые глаза рукой. Судорожно вздохнув, он убрал руки от лица и посмотрел на меня самым жутким из всех взглядов. Так смотрят обреченные люди, и смотря на него в ответ я чувствовала себя ужасно, потому что не могла прочувствовать его боль и страх.

– Не знаю, – не скоро ответил он, снова закрыв глаза руками. – Результаты будут только в пятницу, – я немного удивилась, когда он заговорил о результатах.

– Нога уже давно болит? – я перевернула полотенце на его лодыжке и легла рядом.

– Ага, – тихо сказал Алекс, медленно поворачиваясь ко мне. – Я ставил номер для себя одного, но в какой-то момент понял, что самостоятельно не вытяну этот танец. Боль становилась ощутимее, и я стал думать о том, чтобы отказаться от выступления в концерте, но это тяжело. Вроде бы выбор простой, но трудно отказаться от номера, который влияет на будущую карьеру.

Нас учат тому, что для танцора важно запомниться и выделиться, а Алекс, фанатичный танцор, который всегда предан делу, а не телу, следует этому "правилу". Это был сложный выбор для Алекса и если так подумать, то дуэт для него идеальный выход.

Точнее был бы идеальным.

– Ты поэтому мне предложил станцевать с тобой? – мне понятно почему он решился на дуэт, который в плане подготовки сложнее, чем сольный номер, но мне все еще было непонятно почему со мной. – Почему я? – я уже утратила страсть к танцам. Хотя, точнее будет сказать: страсть к чему-либо вообще.