Даниэла Стил - Драгоценные дары

Учась в аспирантуре, Тимми жила с парнем, который изменил ей с ее лучшей подругой. Потом была помолвлена с другим, который тоже изменял ей, но, к счастью, с незнакомой ей женщиной. Тимми порвала и с ним, с тех пор отдавала всю свою любовь, страсть и силы только работе и последние два года ни с кем не встречалась. Она часто повторяла, что женщины в ее семье несчастливы в любви. Ее младшая сестра Джульетта питала неизменную слабость к неудачникам. Они усаживались к ней на шею, пользуясь ее мягкостью и добротой, вытягивали из нее все, что могли, и в конце концов бросали ради другой. И удивлялась этому лишь сама Джульетта, которая вначале месяцами оплакивала потерю, а потом находила новую любовь, ничем не лучше прежней.

Мать сестер, Вероника, все двадцать лет после развода продолжала любить и поддерживать их отца, обаятельного красавца и опять-таки изменника. Она узнала, что муж изменял ей на протяжении всех лет брака, последней его пассией стала двадцатитрехлетняя супермодель. Он и после развода не перестал менять юных красоток, как перчатки, а Вероника не уставала оправдывать его, объясняя дочерям, что «такой уж он человек, ваш отец». Тимми слишком хорошо знала, что представляет собой их отец, и пришла к выводу, что все мужчины одинаковы: обаятельные и зачастую симпатичные, они крайне редко оказываются честными, и обычно изменяют женщинам, лгут им и используют их. По этой причине Тимми никогда не была дружна с отцом, и ужаснулась, когда обнаружила, что ее мужчины ведут себя в точности как он, хоть он и превосходит их обаянием и внешностью, и вдобавок в совершенстве владеет искусством обольщения. Немногим женщинам удавалось не поддаться его чарам. Ему не составило бы труда уговорить даже птицу спуститься с дерева, и за это Тимми ненавидела отца. Она терпеть не могла обаятельных обольстителей, а мать и сестра упрекали ее за то, что ненависть Тимми распространяется на всех мужчин без разбору. «Не на всех, – возражала она, – только на изменников и лжецов». Но к ней, увы, тянулись именно такие. И она сразу начинала подозревать неладное, как только кто-нибудь пытался ухаживать за ней.

Только младшая сестра Тимми, Джой, избежала общей участи. Она всегда считалась любимицей отца, потому что была красива и поразительно похожа на мать, сохранившую красоту даже в ее пятьдесят два года. У Джой, как и у Вероники, волосы были густыми и темными, кожа – белой и гладкой, как фарфор, глаза – оттенка фиалок, только Джой выросла выше матери ростом и, учась в колледже, подрабатывала моделью. С тех пор, как она научилась говорить, ей легко удавалось обводить отца вокруг пальчика и добиваться от него всего, чего ей хотелось, а остальных членов семьи она держала на расстоянии. Джой старательно оберегала свою независимость и сторонилась не только родных, но и мужчин, и нетрудно было догадаться, что она боится сердечных ран. Если у нее и завязывались отношения, то с мужчинами, живущими на другом конце страны или так же поглощенными своей карьерой, как и сама Джой, – словом, с теми, с кем было легко избежать сближения. Ею восхищались, ее обожали, но по-настоящему близких друзей у нее не было.

Тимми часто подчеркивала, что никто из них, троих сестер, не состоял в длительных и прочных отношениях, и приписывала это обстоятельство «семейному проклятию». Она считала, что отец обрек их на роковое влечение к мужчинам, не заслуживающим доверия. Эту черту своей натуры она так и не смогла изменить и больше не предпринимала попыток. Ей и без того хватало забот, и поискам жилья для своих подопечных она придавала гораздо больше значения, чем знакомству с мужчиной.

В промежутке между визитами клиентов на столе Тимми настойчиво зазвонил телефон, а ей пора было принять очередного посетителя. Она уже подумывала переключиться на голосовую почту, но, поскольку не хотела пропустить звонок какого-нибудь подопечного, попавшего в беду, или агентства недвижимости из тех, с которыми сегодня утром связывалась по телефону и электронной почте, решила ответить.

– Тимми Паркер, – коротко и официально представилась она. У нее было доброе сердце, о чем свидетельствовала ее работа, но никто не назвал бы ее милой и дружелюбной.

– Привет, Тимми, это Арнольд, – ответили ей, и по спине Тимми пробежал холодок. Голос на другом конце провода она узнала моментально. Арнольд Сэндс был адвокатом и близким другом ее отца, Тимми знала его с детства. Весь прошлый год отец тяжело болел, никак не мог оправиться после инсульта и был помещен в дом престарелых. Две недели назад, когда Тимми навещала его, он то приходил в себя, то снова впадал в беспамятство, а она молча смотрела на него и держала за руку. Левую сторону его тела парализовало, он, казалось, уменьшился в размерах, и было нестерпимо больно видеть его таким. Всю жизнь он был полон сил, бодр и весел, и выглядел гораздо моложе своих лет, пока с ним не случился инсульт. Весь прошлый год он постепенно старел до своих восьмидесяти. Тимми долгие годы не одобряла поступки отца, но все равно ее утешала мысль, что он у нее есть, вдобавок она втайне надеялась, что когда-нибудь все изменится, их отношения наладятся, и он, как по волшебству, превратится в человека, которому Тимми могла бы доверять. Поддержки от него никогда не видели ни сама Тимми, ни ее мать, ни ее сестры. Но мать простила его за это, а Тимми так и не смогла.