М. Нагорная - Потерянный рай. Роман

По роковому стечению обстоятельств в этот день Костя должен был вернуться из командировки. Он, едва сошедший с поезда, поначалу в первый миг был удивлён, увидев Ольгу с детьми на вокзале, а потом раздражён фальшивостью этой якобы радостной и долгожданной встречи с главой семейства, особенно когда жена вдруг поцеловала его в щёку, чего раньше никогда не делала. На этот поцелуй он не ответил, глаза его сузились и злой огонь сверкнул в их глубине. Ольгу это не смутило, она как ни в чём не бывало доиграла роль примерной и любящей жены, подтолкнув к нему пятилетнюю Жанну со словами: «Иди к папе на ручки. Ты же его так всё время ждала. Она постоянно про тебя спрашивала, Костя». Он подхватил на руки дочь, и счастливое семейство направилось домой. Но даже наличие повисших на нём детей ненадолго удержало его дома. После торжественного, фальшиво-торжественного обеда, он, несмотря на попытки жены под любым предлогом удержать его, поехал на своей новой машине (неожиданный подарок его отца, чтобы задобрить строптивого сына) к Наташе. Костя уже подъезжал к её дому, когда увидел Наташу, выходящую из подъезда в свадебном платье, и обомлел. До ЗАГСа невеста не доехала. Костя посадил Наташу в машину, и они весь день катались где-то за городом, после чего был весьма неприятный разговор с отцом, закончившийся тем, что Виталий Николаевич отнял у сына машину, которая была предназначена для его семьи, а не для прогулок с любовницей да ещё на виду у всего Города. Костю это не очень огорчило, хотя он страстно, самозабвенно любил машины и обожал быструю езду.

И вновь влюблённые пошли по этому адскому кругу: бесконечные угрозы, разговоры, убеждения от заинтересованных родственников, от начальства и даже от друзей Константина, дичайшие скандалы его жены, которые заканчивались разбитой посудой, её провокации, истерики, театральные страдания и театральные же попытки самоубийства, чтобы собрать побольше сочувствующих зрителей.

– Ему развестись не позволят, – говорил Наташе Николай, в то же время присматриваясь к ней и оценивая её девичьи прелести с тайным желанием насладиться этой аппетитной девочкой («может соблазнить эту дуру?»).

– Он не крепостной, – возмущалась Наташа, не замечая этих плотоядных взглядов. – И, в конце концов, он уволится из армии и уже точно будет свободен и от ваших начальников и от вас, и никто не сможет ему приказывать, – и тут она вытянула свой главный козырь: – Я беременна от него, и он уже точно разведётся.

– А от него ли ты беременна, цыпа? Не от своего ли несостоявшегося женишка?

– Нет, совершенно точно нет. Он ко мне не прикасался.

– А Костя в это поверит? Он у нас ревнив, как дьявол, просто бешеный становиться.

– Это подло так говорить, вы… вы…

– Детка, я бы на твоем месте был бы осторожней. Ты же знаешь, если надо, я всё сделаю, чтобы стереть тебя в порошок, как это некогда сделали с твоим отцом. Веди себя тихо и смирно и проживёшь долго и счастливо.

– Не думайте, что я вас боюсь! – негодовала Наташа, отважно и яростно защищаясь от этого страшного человека, хотя и была очень напугана тем, что рядом с ней не было Кости (его опять отправили в Москву в командировку), и она опять осталась один на один с его воинственными и всемогущими родственниками и чувствовала себя по-детски совсем беззащитной. – Меня теперь ничто не остановит.

Несмотря на эту её решимость, всё вдруг закончилось неожиданным и загадочным исчезновением Наташи из Города, после чего все страсти улеглись, вулкан потух, отшумели грозы и затих ураган, оставляя за собой разрушенные судьбы и разбитые сердца. Говорили, что какую-то роковую роль в этой истории сыграла жена Константина Витальевича Ольга Станиславовна, что она приходила домой к Наташе, и они о чём-то около четырёх часов беседовали, но достоверных сведений об этом не было, поэтому ограничились тёмными неясными слухами и намеками. Константина стараниями его отца отправили куда-то в командировку за границу, пока всё не забудется. Куда уехал Константин и где был несколько лет, не знала даже его жена, слышала только, что он был где-то в юго-восточных странах и участвовал в каких-то военных действиях. Поговаривали, что его отец даже рискнул жизнью сына, лишь бы замять этот скандал. По возвращении оттуда Константин уехал в Москву, не взяв с собой жену, и продолжил учебу в Высшей военной академии. Со временем всё забылось и кануло в Лету, а Константин Витальевич вернулся в Город героем, героем Советского Союза, но за какие заслуги он получил эту высшую награду, он никогда не рассказывал. Он быстро взлетел по карьерной лестнице благодаря своим уникальным способностям и сейчас имел звание генерал-полковник-инженер и был директором Военного Научно-Испытательного Института (ВНИИ).