Elle Vina - Пленница

– Чего ждешь? Боишься? – он хитро улыбнулся.

Я надула губы. Плавала я пока плохо, поэтому одна в воду не лезла.

Фил разбежался и прыгнул в воду. На меня полетели капли воды.

– Вода отличная. Идем, Софи. Обещаю, я больше не буду смеяться.

Я медленно вошла в воду. Когда вода уже доходила до груди, я поплыла в сторону брата.

– Вот же, у тебя неплохо получается, – Фил тепло улыбался. – Когда вырасту, построю дом возле какого-нибудь озера. Каждый день будем туда ходить.

– Ой, когда еще это будет?

– Когда-нибудь обязательно. Не будем же мы всегда здесь жить.

Я собиралась спросить, почему это он не хочет здесь оставался, но замерла от ужаса, увидев его. Он был весь в крови.

– Софи, помоги! – крикнул он отчаянно, махая руками и расплескивая вокруг себя воду.

Я пыталась плыть к нему, но что-то держало меня за ноги. Когда я посмотрела вниз, я увидела мужчину, который тащил меня под воду. Его глаза были черными, как угли, а правую щеку будто прострелили насквозь. Уже будучи под водой, я увидела, что вся вода была красная от крови.

Я просыпаюсь. Когда закончатся эти кошмары?

Поварачиваюсь лицом к стене и тихо барабаню по ней пальцами.

– Эми, ты здесь?

Тишина. Я постучала сильнее.

– Эми?

– Софи? Ты чего не спишь? Еще же так рано, – голос у нее был и впрямь сонный.

– Откуда ты знаешь, что рано?

– Потому что я еще не выспалась.

Я представила, как она потягивается на кровати и снова сворачивается в клубок. Прямо как кошка. Она и была похожа на кошку: загадочная, соблазнительная, грациозная.

После некоторой паузы я спросила:

– Ты как?

– Неплохо.

– Серьезно?

– Ну… это не самое ужасное, что они могли с нами сделать.

– Как ты можешь такое говорить?

– Софи, я не знаю, откуда ты приехала, но наш город подчинили себе одним из первых. Они выслали к нам десятки своих людей, которые надзирали за нами. За все эти годы всякое случалось…

– Это же ненормально! Эми, неужели ты так легко с этим смирилась? – не могу поверить в то, что она говорит.

– Я не мечтала стать шлюхой. Я просто говорю, что это не так уж и плохо. К тому же, у нас был день, чтобы морально настроиться.

– О чем ты говоришь? – я не понимала ее все больше.

– Я догадалась, зачем нас везут сюда уже на границе поселения. Думаешь, зачем они раздели и отмывали нас? Чтобы заценить наши прекрасные природные данные.

Природные данные? Знала бы она, чем я обязана своим “природным данным”. Может лицом я и получилась милашкой (спасибо родителям), но свое тело сделала таким я сама. Конечно, и тут не обошлось без родителей. Отец готовил нас с Филом к войне с самого детства, но лишь для того, чтобы суметь себя защитить. Времена были неспокойными уже тогда.

“Для того, что дать отпор, не достаточно знать, как и куда надо бить. Нужно иметь для этого силы”, – говорил нам отец. Мы занимались почти каждый день. Поначалу было трудно, но со временем мне это начало нравиться. Мне нравилось, что Фил начал проигрывать мне не понарошку. Нравилось попадать прямо в цель одним выстрелом. Нравилась боль в мышцах после изнуряющих тренировок. Нравилось бегать по утрам. Нравилось быть сильной, вырубать людей одним точным ударом. И мне нравилось мое тело. В моем видении я довела его до совершенства. Это была огромная, тяжелая работа над собой. Но оно того стоило, ведь благодаря этому я добралась сюда живой. И никакие “природные данные” здесь ни при чем. Но Эмилии не обязательно это знать.

–– Знаешь, один из них мне даже понравился, – вырывает она меня из моих размышлений.

Погодите, что?! Один из них?! Наверно, мои глаза округлились так, что почти вылезли из орбит. Какого хрена?!

Какое-то время молчу, не находя подходящих слов. Вопрос слишком резкий, личный, но я не могла не спросить:

– А… сколько их было?

– Четверо. Или пятеро? Точно, их было пять, – рассказывает она будничным тоном, как о покупке овощей на рынке.

“Их было пять”. И она так спокойно об этом говорит?! Больше я ничего не спрашивала. Не хотела выяснить еще какую-нибудь жуткую подробность.

Я целый день провалялась в кровати, почти не притрагиваясь к еде. После обеда Эми увели. Я с ужасом ждала, когда придут за мной. Но никто не пришел. Ни после обеда, ни после ужина. Эми вернулась, когда на улице уже стемнело. Мы больше не обсуждали ситуацию, в которой оказались. Не могла выслушивать ее слова о том, что ее все устраивает. Мы говорили об обыденных вещах, рассказывали друг другу старые истории. Разговоры с ней мне помогали. Они спасали от одиночества, от чувства обреченности, от воспоминаний, которые вырывались наружу. Но во сне я не могла их контролировать. Сегодняшняя ночь не была исключением. Мне снова и снова снилось то, как мои любимые люди истекают кровью, и я не могла им помочь.