Ару Василиск - Цветок, что умирает после рассвета, не человек ли это?

– Не буду говорить за жителей, но мне ваш магазин пришёлся по душе. Особенно витрина. Было приятно увидеть разнообразие, а не только проверенные рекламные ходы.

– Неплохо, да? Вся прелесть старых изданий в том, что они старые. Конечно, люди сейчас предпочитают брать книги свеженькими, когда ещё краска толком не просохла, но каждая моя книга имеет историю. Вот это и важно.

– Вы владелица? Я почти удивлён.

Она не засмеялась, только искривила губы в тщательно скрываемой усмешке.

– Почти не считается. Но да, я здесь хозяйка. Это позволяет мне делать всё, что захочу. Как вам первое впечатление?

– Получилось, надо сказать, своеобразно. Даже впечатляюще, – Джеха слегка запнулся, пытаясь подобрать правильное и уместное слово. – Одно название чего стоит.

– Название – кошмар, не спорьте. Так долго с этим возилась, чуть не сошла с ума! Представьте, что вы долго идёте к мечте, наконец её осуществляете и тут понимаете, что не знаете, как её назвать.

– Мне показалось или это отсылка к книге 4 4 «Никогде» – книга американского писателя Нила Геймана ?

– Не показалось, – девушка вдруг ярко улыбнулась. Улыбка ей очень шла, преображала слишком серьёзное лицо в приветливое, со слегка лукавыми изгибами глаз. – Так и есть. Это словечко пришло мне на ум, когда я уже совсем отчаялась. Мне была нужна открытая нараспашку тайная дверь, чтобы видели все, но зайти мог только человек, которому действительно нравятся книги, неважно какие, просто книги.

– Тайная дверь, хах, – Джеха хмыкнул, ведь эти слова удивительным образом пришлись ему по вкусу. Он метнулся к хозяйке магазина быстрым вопросительным взглядом, вспомнив наконец о том, что хотел спросить.

– Что-нибудь присмотрели? Может чем-нибудь помочь?

– Здесь стоят столики и кресла. Хотел спросить, будет ли здесь кофейня?

– В округе предостаточно кофеен, – ответила девушка. По её лицу стало видно, что она была не в восторге от идеи совместить напитки и книги. – В этом мире слишком много людей с кривыми руками, которыми они умудряются разлить кофе не только на себя, но ещё и на стол, пол и книги.

Она раздражённо фыркнула и пошла к широкому столу, на котором одиноко стоял кассовый аппарат. Джеха понял, что разговор не задался. Однако что-то не давало ему уйти. Приглядевшись внимательно к стеллажам, Джеха увидел, что на полках встречаются забавные стикеры в виде стрелок, указывающих на ту или иную книгу. Случайно они были расставлены или наугад, но это напоминало ему квест, пройдя который он мог получить некое сокровище. Следуя от одной стрелки к другой, Джеха добрался до отдела современной зарубежной прозы. Здесь книги стояли наиболее плотно, но он бездумно уцепился за чёрный корешок и тот неожиданно легко поддался, как будто только этого и ждал. В руки упало то самое «Никогде», в твёрдом бумажном переплёте. Джеха ласково погладил книгу и решил, что это судьба, а с этой дамой шутки неуместны.

Он повернулся, готовый идти на кассу, но тут же наткнулся на девушку, которая неслышно подошла к нему со спины.

– Настойчивая! – удивилась она. – Похоже, что эта книга так и рвётся к вам. Сейчас я её упакую.

На кассе Джеха расплатился наличными и немного подождал, пока девушка бережно заворачивала книгу в шуршащую бумагу, затем быстро и умело перевязала его покупку тонкой верёвкой. В её движениях не было ничего лишнего – ловкие пальцы пробежались по клавишам аппарата, пробили чек, пересчитали деньги, убрали их в выскочивший ящичек и положили покупку на край стола.

– До свидания, ждём вас снова! – донеслось ему в спину, когда он почти вышел. Поэтому проходя мимо витрины, он кивнул, надеясь, что хозяйка магазина это заметила. Джеха дошёл до конца улицы, взглянул на потемневшее время, проверил время. До заката было ещё полтора часа, ему хватит доехать до дома и, может, ему удастся перекусить, прежде чем он сядет за работу. Он вздохнул и развернул книгу, намереваясь прочитать первые несколько глав в дороге. От неё странно пахло, не свежей краской и не пылью, но тонким, почти выветрившимся цветочным ароматом. Сначала Джеха принюхивался, однако в шуме метро с его вечным сквозняком вскоре напрочь про это забыл. И даже потом он об этом не вспомнил, позже ему всегда казалось, что книга с ним уже давно.