Елена Левашова - Живи в моих снах

Еженедельный тираж «Красноярского вестника» разошёлся за один день. Краевые и федеральные издательства, жёлтые газетёнки, новостные блоги смаковали новость о поимке особо опасного преступника. Телевизионные экраны пестрели однотипными репортажами, интервью в которых давали представители пресс-службы следственного комитета.

«Михаил Колосовский-младший – продолжатель семейной династии Колосовских зверски убил троих человек…» – вещали они скандальную новость.

«Михаил Колосовский убил друга из ревности…»

«Михаилу грозит высшая мера наказания…»

«Михаил Колосовский содержится в одиночной камере для психически неуравновешенных преступников…»

Десятки свидетелей и коллег молодого человека открыто рассказывали в интервью газетчикам о его нраве, вспыльчивости и отсутствии принципов. Брошенные Михаилом девушки вспоминали молодого повесу, чей скоротечный интерес к ним заканчивался с наступлением утра.

Желая сохранить репутацию крупнейшего сибирского строительного холдинга, близкие Михаила публично приносили извинения родственникам погибших, сопровождая слова раскаяния приличными денежными компенсациями.

«Очевидно, мы допустили чудовищную ошибку в воспитании Михаила и несём наказание за это. Искренне разделяем боль утраты с родными погибших молодых людей…» – выражал раскаяние Борислав Колосовский в интервью краевому телеканалу.

Становилось ясно, что близкие отказались от позорного родства…

Считают, что правду говорить легко и приятно. Тысячу раз Михаил убеждался в справедливости этого утверждения. Он не мыслил свободы без честности, шокируя окружающих своей чрезмерной прямолинейностью. Еще вчера решимость признаться в проступке преобладала над сомнением.

Миша нервно теребил в руках ручку и со скучающим видом посматривал на докладчика, чеканившего цифры финансового отчёта.

«Надутый индюк!» – с досадой подумал Миша, наблюдая за Аркадием Беличенко – лысоватым, невысоким коллегой, который читал доклад.

В памяти всплыл совсем другой Аркадий – почти плачущий, жалкий неудачник, затянувший его – Михаила Колосовского – в пропасть лжи и финансового краха. Миша ёрзал на своём месте, считая минуты до окончания квартального собрания. Он смотрел на своих близких и убеждался в том, что принял правильное решение. Не говорить правду – вот что будет по-настоящему честно… Любовь важнее правды.

Его дедушка – Михаил Александрович – генеральный директор строительного холдинга закрыл наконец папку и отпустил сотрудников.

Когда за большим столом осталось только руководство, Михаил Александрович перевёл взгляд на насупленного внука и сказал:

– Миша, попроси Филиппа Алексеевича вернуться.

Молодой человек встрепенулся и позвонил Филу. Через пару минут в зал переговоров прибежал запыхавшийся Филипп – юрист и его личный помощник. Кудрявый блондин с пышной шевелюрой и ангельским лицом больше походил на церковного певчего, чем на эксперта в юриспруденции.

– Филипп, изучи условия госзаказа, поступившего на торги в прошлый вторник, – Михаил Александрович протянул молодому человеку документ.

Пока тот бегло просматривал материалы, в разговор вмешался Борис Колосовский – совладелец холдинга и дядя Миши:

– Миша, мы предлагаем твоему отделу самостоятельно представить холдинг на торгах. Для тебя участие в тендере добровольное.

– То есть выбор за нами? – с надеждой спросил Фил. Очевидно, заниматься бумажной волокитой не хотелось. Он передал бумаги Мише, надеясь получить поддержку. Тот взглянул на документы, собираясь найти причину для отказа, но увидев внушительную сумму госзаказа, изменил намерения.

Не это ли знак Вселенной? Только как выиграть тендер с такой конкуренцией? Решение озарило его сразу же, Миша внутренне улыбнулся и деловито ответил:

– Мы согласны.

Фил с недоумением посмотрел на него.

****

Филипп едва поспевал за идущим по коридору Михаилом. Даже случайный посетитель легко угадал бы в Мише начальника: не каждый прохаживается по коридорам с уверенностью Джорджа Клуни на церемонии вручения премии Оскар.

Превосходство отражалось во всем его облике: в высоком росте, пристальном взгляде янтарно-карих глаз, в отменно поставленном, как у актёров или ведущих, голосе.

Кай, как прозвали Мишу друзья, отвечал на приветствия проходящих мимо них коллег небрежным кивком.