Алла Холод: Девочка из провинции (СИ)

– Тюремный? – засмеялся Борис. – Ты-то откуда знаешь, какие в тюрьме супчики?

– Не знаю, слава богу, – отмахнулась Катя, – папа так говорил. Кому нельзя есть наваристый бульон, должен есть «тюремный» супчик.

– Хорошо иметь в доме медработника. Как жаль все-таки, что ты не стала врачом, Катюша, – улыбнувшись, вздохнул Борис, – в такой семье…

– Ты же знаешь, училась плохо, – ответила девушка, – математика и химия – это для меня страшное дело. Я медицину люблю, и знания, благодаря папе, у мен хорошие, не на уровне медсестры. Но точные предметы – это такая беда.

– Ладно, не будем о грустном, – прервал племянницу Борис, которому было приятно почувствовать заботу о себе. – На чем мы остановились?

– На том, что наша родственница не может найти компанию на отдых, – уточнила Катя, – что лично меня очень удивляет. Неужели у нее друзей-приятелей нет?

– Как сказал Ликин отец, путевка не из дешевых, быстро попутчика не найдешь.

– Куда же она собралась? – полюбопытствовала Катя.

– В Доминиканскую Республику, – ответил дядя, – а решать надо быстро, потому что с августа туда уже ехать нежелательно, начинается сезон ураганов.

– Ты же сам говоришь, что поездка дорогая, так что это и не для меня, – покачала головой Катя.

– Конечно, не для тебя, – усмехнулся Борис, – тебе такие путешествия не по карману, а вот я очень даже могу себе позволить отправить племянницу немного отдохнуть. Для меня это деньги небольшие, я на своих куда больше тратил…

– Ну, то на своих… – протянула Катя.

– А ты что – не своя?

Борис Георгиевич вдруг посерьезнел, отодвинул тарелку.

– Так что же ты – не своя? – снова спросил он. – Ты, Катя, осталась совсем одна. Я тоже, как видишь, остался один. А когда мы вместе – значит, мы не одиноки. Просто раньше у каждого из нас были близкие люди, мы были с ними. Теперь их нет, теперь есть только мы с тобой. Договорились? И раз я говорю, что такие траты мне по карману, значит, так и есть. Уж я-то понимаю, сколько денег могу потратить на любимую племянницу, а сколько нет.

– Спасибо, дядя, спасибо тебе, – Катя склонила голову над столом, чтобы не было видно, что глаза стали мокрыми, – не за поездку, конечно, а за то, что не оставил меня одну. Мне не нужны деньги, путевки, машины какие-то. Главное, чтобы не быть одной…

Борис протянул руку, Катя встала, подошла, опустилась на ручку полукресла, на котором он сидел. Дядя обнял ее и, чувствуя, что сейчас сам расплачется, похлопал по спине:

– Все, не хнычем, иди и доедай свои кулинарные шедевры, – бодро сказал он. – Так что – позвоним Лике? Может, поедешь с ней?

– Доминикана – это где было землетрясение? – уточнила Катя.

– Землетрясение было на Гаити, это соседнее государство, но географически – да, остров один.

– Это же очень далеко, Латинская Америка, да?

– Да, далеко, двенадцать часов лету, – сказал Борис, вспоминая тяжелый для него перелет, на который согласился только по настоянию Регины. – Но ты молодая, тебе двенадцать часов в самолете – смех и шутки.

– Да я не про то…

Катя задумалась. Что-то такое о Доминикане она по телевизору видела. Кажется, по одному из центральных каналов, даже серия передач была об этой республике. Краем глаза Катя видела высоченные пальмы, склонившихся до самой океанской бирюзы, белоснежный песок, красивые отели с бассейнами, садами, попугаями и павлинами, разгуливающими прямо по территории, прибрежные базары с сувенирами и смешными, наивными картинами, которые рисуют гаитяне. Выглядело все это более чем заманчиво. Особенно для девушки, которая и на море-то была всего два раза в жизни.

«Однако Димочки в этом раю не будет», – подумала Катя, и прелесть Доминиканы мгновенно потускнела.

Катя была готова к тому, что ее вновь обретенная родственница окажется девушкой не вполне обычной. Дядя не раз упоминал, что Лика со странностями. Катя уточняла: ненормальная что ли? Психическая? «Да нет, нормальная, – отвечал дядя. – В общепринятом смысле слова. Даже чересчур. Просто повернутая слегка».

Когда Катя познакомилась с Ликой, ей показалось, что совсем даже не слегка.

Они с дядей отправились к родственникам в ближайшую субботу, встретили их очень радушно, а Катю даже и ласково. Со своим троюродным дядей Игорем Катя знакома не была, может, и слышала о нем что-то от родителей, но не в подробностях. О его семье не слышала вообще. А семья оказалась хорошей и дружной: Игорь, его жена Ирина, двенадцатилетний Владик и Лика, которой, как оказалось, только что исполнился двадцать один год. Они жили в двухэтажном просторным доме на другом конце города. На участке были заботливо посажены и обихожены небольшие туи, дорожки аккуратно выложены красивым декоративным камнем, посередине двора имелся прудик с настоящими карпами. И в доме, и на участке было так уютно, так хорошо, а хозяева так гостеприимны, что Катя сразу прониклась к новым родственникам симпатией. Игорь для своих сорока пяти выглядел замечательно, был подтянут, модно подстрижен, все время улыбался. Ирина, его жена, тоже выглядела моложе своих лет, и тоже, наверное, благодаря обаятельной белозубой улыбке, не сходящей с лица. А голубоглазый Владик не выпускал из рук мяч – ни на участке, ни дома. Лика же Катю поразила до глубины души. Казалось, что она вообще не из этого дома, не из этой семьи, и вообще не поймешь, откуда такая девушка взялась в нормальном доме.