Ольга Чилина - Маяк

– Завтра я уезжаю, – тихо и немного грустно сказал он, – поезд утром.

– Уезжаешь… – эхом повторила Лия, и Джону почудилось, что её взгляд на мгновение померк.

Она быстро встряхнулась, и личико вновь озарилось улыбкой.

– Значит, в другой раз, – бодро сказала она и осмотрелась, – куда теперь?

– А теперь лёгкая прогулка до самого отдалённого дома.

Джон вновь подхватил её рюкзак и зашагал, показывая дорогу.

Шале, где остановился британец, действительно оказалось самым крайним в этом высокогорном посёлке. Лия продрогла до костей. Она молчала: стучащие зубы нисколько не способствовали поддержанию разговора.

В шале их встретила розовощёкая мадам, аппетитно пахнущая корицей.

– Soyez les bienvenues! – воскликнула она и, оглядев Лию, подмигнула Джону, – quelle belle mademoiselle [5] Добро пожаловать! Какая симпатичная мадемуазель! ( фр. ). !

– Bonsoir, Marie [6] Добрый вечер, Мари ( фр. ). , эта мадемуазель нуждается в ночлеге, – пояснил Джон.

– Oh mon cher, – всплеснула руками хозяйка, – tout est occupé [7] О мой дорогой, всё занято! ( фр. ). ! У нас нет ни одной свободной комнаты. Рождество на носу! Всё расхватали месяц назад.

– Матис говорил, что вы всегда держите одну комнату про запас, для особых случаев, – настаивал Джон.

– Такой случай как раз наступил, – кивнула головой мадам, – у нас гостит брат мужа. Mais il n’y a pas de problèmes [8] Но нет проблем ( фр. ). – у тебя же двухместный номер. Кровать большая, – заметив смущение на их лицах, хозяйка пожала плечами, – ну, или я постелю на диванчике. А завтра твой номер освободится, и мадемуазель сможет его занять.

– Согласна? – спросил Джон у Лии, явно чувствуя неловкость от создавшейся ситуации.

– В такую погоду привередничать не приходится, – скромно ответила та.

– Très bien [9] Очень хорошо ( фр. ). , – обрадовалась Мари и скрылась в боковой комнате слева.

Лия осмотрелась. Они с Джоном стояли в просторном холле с конторкой для записи постояльцев, несколькими креслами и журнальным столиком в коттеджном стиле. Слева от конторки узкая лестница вела на второй и, возможно, третий этаж, где, по всей видимости, находились гостевые комнаты. Помещение справа представляло собой огромную гостиную. Оттуда струилось мягкое сияние свечей и тепло от потрескивающих в камине дров. Контраст домашней обстановки и снежной бури за окном лишь усугубил озноб гостьи. Джон поспешно вложил ключ в её дрожащую ладонь.

– Вот, возьми, прими горячий душ, тебе он сейчас необходим.

– А ты? – вырвалось у неё.

– Сомневаюсь, что ты позволишь мне присоединиться, – пошутил Джон, и увидев, как покраснела девушка, улыбнулся, – я тебя тут подожду.

– Спасибо, – прошептала Лия и неуверенно взяла ключ.

– Второй этаж, дверь в самом конце коридора справа, – подбодрил её Джон.

Она кивнула, подхватила свой рюкзак и быстро поднялась по лестнице.

В комнате было темно. Окна выходили в сторону гор. Днём из них, вероятно, открывался чудесный вид. Ночью же сюда не заглядывал ни свет ночного фонаря, ни отблеск автомобильных фар. Лия наощупь включила люстру и огляделась. Милая приветливая комната. Ничего лишнего, но двое вполне разместились бы. Поражал порядок: никаких разбросанных вещей на полу или кровати. Лия вздохнула. Ей бы приучиться к подобной организованности. Вечный хаос в вещах, планах, а главное – в мыслях. Интересно, она всегда была такой несобранной, или это в последнее время она намеренно впустила сумбур в свою жизнь, дабы разнообразить её? Девушка пожала плечами и поспешила в душ, где она могла бы поразмыслить над этим философским вопросом.

Горячая вода подействовала на неё оживляюще. Зубы перестали стучать, появились силы и даже желание танцевать. Вот только невыносимо хотелось есть. Натянув на себя вязаное платьице, она быстрыми движениями начала расчёсывать волосы, спутавшиеся за целый день.

В дверь ненавязчиво постучали. Лия выхватила из своего багажа пару туфель и, прыгая на одной ноге к двери, попыталась на ходу обуться. Потеряв равновесие, она ухватилась за ручку и, повиснув на ней, открыла дверь. К счастью, не упала. За дверью стоял Джон с двумя чистыми полотенцами. Протягивая их ей, он с удивлением смотрел на девушку.

– Как, ты уже всё?

– Да, – весело кивнула она, – ты опоздал. Прости, воспользовалась твоим полотенцем, так что тебе чистые будут кстати.

Улыбнувшись, он небрежно бросил полотенца на кресло и с любопытством кивнул на рюкзак: