Стелла Александрова - Счастье еще улыбнется

За окном раздался сигнал автомобиля. Катя поднялась, взяла сумку и чемодан, оглянулась вокруг. Впервые она вошла в эту комнату романтичной девушкой, а уходила разочарованной в жизни, постаревшей душой женщиной. Она покидала дом, даже ни разу не оглянувшись, не испытывая никакого сожаления. Ей не нужно мебели, вещей приобретенных за эти три года, она хотела вернуть себе себя – здоровую молодую, светящуюся оптимизмом девушку, но этого она уже никогда не получит.

На вокзал Катя приехала удачно. Через полчаса в ее направлении отходил поезд. Войдя в пустое купе, и облегченно вздохнув оттого, что не придется его делить ни с кем, она устроилась возле окна, и облокотилась об столик. До городка надо было ехать три часа, можно было подумать, как ей жить дальше. Но тишина купе давила, навевая грусть, о будущем не хотелось думать.

Поезд дернулся, дверь купе резко открылась.

– Проходите сюда, – сказал проводник молодому светловолосому мужчине лет тридцати с ребенком на руках, в черном представительном костюме. Но сияющая белизной рубашка, расстегнутая на верхние пуговицы, и скомканный галстук, торчавший из нижнего кармана пиджака, вносили диссонанс в его одежду.

– Здравствуйте, – сказал он.

Катя прошептала приветствие и отвернулась к окну. Она слышала, как задвинул багаж на верхние полки попутчик, как он нежно говорил ласковые слова дочери. Но вдруг раздался детский всхлип и крик.

– Нет, возьми меня на колени, папа.

Катя с интересом оглянулась на них, не понимая, что могло так напугать ребенка. Мужчина сел, взял девочку на колени. Она прижалась к отцу, всхлипывая.

– Папочка, ты меня больше не оставишь?

– Нет, маленькая, я всегда буду с тобой. Теперь я никуда без тебя не уйду, – произнес мужчина.

На его лицо набежало легкое облачко грусти, но оно тут же исчезло. Мужчина уже нахмурился, сжал губы. Теперь его лицо выражало гнев, видимо кто-то сильно его недавно рассердил или у них произошла неприятность, отголоски которой до сих пор отражались на девочке, чем он был и раздосадован. Отвернувшись опять к окну, Кате смутно припомнилось, что она уже видела этого высокого видного мужчину. Но где точно, она не могла вспомнить, как не напрягала память.

– Она не любит меня, – продолжала всхлипывать девочка.

Катя снова оглянулась на своих попутчиков. Надеясь, что внешний вид даст ее памяти какие-нибудь наводки. Мужчина, заметив ее взгляд, пристально посмотрел на Катю стальными глазами, и будто объясняя ей, сказал:

– Она не хотела тебя пугать, Луиза. А теперь, спи, моя дорогая, – он прижал ребенка к себе, поцеловал в щеку и стал ее покачивать.

Девочка удобнее устроилась у него на коленях и закрыла глаза.

– Я тебя очень люблю папа, сильно, сильно, крепко, крепко, – прошептала она.

– Я тебя тоже, маленькая.

От такой картины у Кати заслезились глаза. Она могла также прижимать своего ребенка, и чтобы мужчина не заметил ее подавленности, она взглянула в окно. Поезд, постепенно набирая ход, выезжал из города. Мелодичный звук сотового телефона резко прозвучал на фоне монотонного стука колес.

– Дима, привет, – негромко произнес мужчина в трубку, – будь добр, встреть нас на вокзале в 18.30.

Он сказал, откуда едет, и, добавив, что подробности при встрече, отключился.

– Вот, черт, – прошептал он с досадой, – а номер вагона?

Катя невольно улыбнулась. Мужчина снова стал дозваниваться, но видно никто ему не отвечал, потому что он еще раз чертыхнулся, и отключил телефон. Тишина в купе установилась неимоверная, если не считать равномерного постукивания колес поезда. Где-то за полчаса до прибытия в город, девочка проснулась и громко зашептала:

– Папа, а почему тетя такая грустная?

– Не знаю, Луиза, – шепотом ответил ей отец.

Катя, услышав ее голосок, посмотрела на девочку и печально улыбнулась. Малышка, заметив ее взгляд, смутилась, и уткнулась в пиджак отца, но через мгновение одним глазом взглянула на нее и улыбнулась.

Поезд замедлил ход, и вскоре показалась станция ее родного города. Катя встала, взяла в руки сумку и чемодан. Мужчина тоже поднялся с девочкой на руках, и, улыбаясь, обратился к Кате:

– Не могли бы, Вы, присмотреть за моей дочерью?

Катя вопросительно посмотрела на него.

– Нас должны были встретить, но я точно не знаю, где они, а с багажом, и дочкой, для меня будет проблематично бегать по перрону, выискивать их, потому что они не знают наш вагон.

Катя, услышавшая в его голосе просящие нотки, не могла отказать ему, но право выбора оставалось за девочкой. Она посмотрела на нее, ожидая каприза и плача.