Марк Эллингтон - Сон в летнюю ночь. Черновик

– Ах да, если кого – то не устраивает оценка или есть какие – то вопросы, сразу говорите, на паре, хорошо?

В ответ Элиоту прозвучала тишина, вся группа молчала.

– Так, ну я вижу, ни у кого вопросов нет. Тогда все свободны, пара окончена. – Сказал Делонг и удалился к своему столу, тем временем ученики поспешили к выходу.

– Мистер Делонг, я так и не поняла какая у меня оценка, вы ничего не поставили. – Немного закашлявшись, спросила у Элиота Энни, подойдя к нему после урока, когда все одногруппники уже покинули аудиторию.

– О, Энн, ну что же тут непонятного? (Сказал Элиот и взял тетрадь из рук Энни.) Вот смотри, здесь всё предельно просто. – Делонг открыл страницу с сегодняшней контрольной работой и внизу на месте, где должна была стоять оценка написал фразу.

– Будешь. Спать. Со. Мной?.. (Энн зачитала слова, написанные преподавателем вслух.). Что?! Вы совсем больной? Конечно же нет. Мне даже подумать об этом страшно. Вы просто отвратительны, особенно ваше поведение оно безнравственное, жестокое и абсолютно бесчеловечное! Так нельзя.

– Хах, Энн ну ты чего? Забыла в каком веке ты живёшь? Так я тебе напомню, в двадцать первом, а им правит порок и лицемерие. О какой нравственности ты говоришь? – С нескрываемой усмешкой сказал Элиот.

– Если вы живёте в пороке и лицемерие это не значит, что во всём мире так, не нужно судить по себе пожалуйста Мистер Эл…

– Так всё, хватит ломать комедию (Перебил Элиот Энни.), этот хороший, тот плохой, знаешь есть такое крылатое выражение – «Не мы такие, жизнь такая.». Так что хочешь того или нет, но тебе придётся смириться с этим миром и жить по его законам, а свою нравственность оставь при себе.

– Хорошо, я смирюсь с этим миром, с его законами, оставлю нравственность при себе, но я всё равно никогда не буду спать с вами, до свидания… – Громко и смело заявила Энни.

– А как же оценка? – Немного растерянно спросил Делонг.

– Я бы хотела пять, но так как мы живём в мире, в котором всем наплевать на наши желания и чувства, ставьте мне оценку на своё усмотрение, двойку или тройку, что вы там обычно ставите тем, кто отказывается подчиняться вам?

– Ладно, тройку поставлю, не убудет от меня, хотя и её нужно ещё заслужить.

– Благодарю. – С показной иронией и призрением сказала Энн и вышла из кабинета.

Энн такая наивная, неужели она действительно ничего не понимает, например то, как устроен этот мир? Или то, что почти все люди – жестокие бесцеремонные эгоисты, как я. Мало кого сейчас заботят мораль и нравственность и в этом нет ничего плохого, а зачем брать в голову лишнее? Думать о других людях? О их чувствах? Они ведь того не стоят, совсем не стоят. В мире есть только один человек, о котором вы должны переживать и этот человек – вы сами, согласен звучит очень эгоистично, но такова жизнь, никому вы так не нужны, кроме как себе. (Думал Элиот.). А что касаемо Энн, она от меня никуда не денется, а если и дальше будет так пренебрежительно себя вести со мной, то я сделаю ей так больно, как ей ещё, наверное, никогда не было, я заставлю её плакать кровавыми слезами, если она не будет мне подчиняться. Я буду над ней издеваться, морально, пусть страдает, пусть прочувствует весь спектр самых мерзких эмоций: страх, стыд, разочарование, обиду, ирритацию. Нет ничего хуже морального насилия, если уж физически не получилось, то хоть так, под таким давлением она всё равно рано или поздно сломается. Наверное…

И всё же почему Энни не такая, как скажем все остальные девушки? Почему она не такая, как например Кэтлин с юридического или Стефани с инженерного? С ними всё было так просто, без всяких драм: ресторан, клубы, поблажки в учёбе и всё никто не учит тебя жизни, не трепет нервы. А эта, кем она себя возомнила? Думает, лучше меня? Такая хорошая и правильная, а я плохой и злой, пристаю к ней, ещё и на десять лет старше. Энн забыла, что на всё есть свои причины и моё предвзятое отношение к ней не просто так, я хотел, чтобы она меня слушалась, подчинялась, хотел её… А сейчас её поведение вызывает у меня только одно желание – доминировать и принижать, что у меня пока плохо получается.

Внезапно раздался стук в дверь и в кабинет вошёл невысокий, светловолосый полноватый мужчина лет тридцати пяти, в классическом чёрном костюме с тёмно – изумрудным галстуком и какими – то бумажками в руках. Он выглядел слегка заполошным и озадаченным.

– Мистер Делонг, у нас проблемы, через неделю приедет проверка из министерства, официальная информация…