Эль Шеминг - Дом полный чудовищ

– И что теперь за мной приедут? – спросил отец у матери довольно спокойным тоном.

– Нет, я сказала, что упала на льду. – оправдалась мама.

Как только отец ушел, я подошла к матери и села рядом на кровать.

– Зачем ты это сделала? – спросила я.

Мама посмотрела на меня со слезами на глазах и мне стало стыдно за свой вопрос, однако я, не отпуская глаз, решила выяснить, что к чему.

– Почему ты не заявила на отца? – спросила я настойчивее.

– Тише, – шикнула мать. – он же в соседней комнате.

– Почему ты набросилась на Эрика вчера? Он помочь пытался.

– Он бы не помог, он ребенок как и ты, который может остаться без семьи, как и ты. – логики было мало, но на меня подействовало то, что у Эрика могли быть проблемы из-за нашей семьи, мне не хотелось этого ни для кого, хватало и того, что мы с мамой жили в этом аду.

Ближе к обеду отец погрев себе фастфуда, выпил с своего горя и решил начать свои издевательства по-новому.

– Одевайся, шлюха, и уматывай. – Рявкнул он достав верхнюю одежду матери. – Я дал тебе ночь и на этом разойдемся.

Мама еле оделась, но я знала, что ползком, а по-другому она передвигаться не могла, она далеко не уйдет. Я накинула легкую куртку поверх майки-алкоголички и легинсов, чтобы выйти с мамой, поддержав ее, но как только мы вышли из дома, отец оттолкнул маму ногой, цепляя меня при этом за плечо. Мать упала на снег и вопросительно посмотрела на него.

– Хрен я отдам тебе мою дочь, ползи, сука, на четвереньках. – со смехом сказал отец.

И мама поползла по снегу, со звуком выдыхая при этом. Если я попаду в ад, я каждый день буду проживать этот день. Я стояла и смотрела при этом, не ощущая боли в плече, хотя отец снова вцепился в меня не на шутку. Затем он отпустил меня, и пошел за своей женой с улыбкой маньяка.

Сейчас я посмотрела на ее лицо, до боли похожее на мое. До боли, потому что эта версия была пьющей, не ухаживающей за собой алкоголички на двадцать лет старше. Те же светлые волосы, но из-за грязи, превратившиеся в сальные темные пакли из когда то почти белых. Те же голубые глаза, но пьяные и с темными кругами. То же лицо, но с воспалениями и угрями.

– Нет, я подожду, чтобы посмотреть в глаза этому сброду. Я знаю, что он трахается с Микаэллой. – мама сказала таким противным тоном, которые бывает только у алкоголичек.

Я лишь вздохнула, так как ее упреки ему, могли обернуться ей ударами вполне физического свойства, но пьяного человека очень тяжело переубедить, это я знала не понаслышке.

Лежа в кровати я должна была думать о нашей шалости с Эриком, но я даже не вспомнила об этом, как зашла. Я боялась за мать, как всегда. Может поэтому во мне отсутствовало чувство стыда, хотя его мне папаша прививал или прибивал с детства. Я лежала и прислушивалась ко всему, что происходило в нашем небольшом доме, мой годовалый братишка спал со мной рядом, и под его монотонное дыхание я заснула. Ночью ничего не произошло....в доме.

Проснулась я очень рано, дома все уже были чем то встревожены, бурно обсуждали, мне так и не удалось разобрать слова, но я подумала, что отец снова избил мать, поэтому пошла прямиком на кухню к источнику шума. На кухне стояли Фетида, моя тетя, с подругами, все резко замолчали при виде меня. Мамы не было, поэтому, не дождавшись комментариев, я сразу вышла на улицу в пижаме, во дворе ее тоже не было. Церковь стояла неподалеку от нас и там стояло около пяти человек, я направилась туда, там же был мой отец. Все посмотрели на меня, как на ненормальную, учитывая как я выглядела. Обычно я не была особо элегантной девушкой, но и пижаме не разгуливала. Но также их шокированность была смешана с недоумением, зачем я подошла и как меня отвадить. Мой отец стоял чуть дальше и бурно дискутировал с кем то, я не заметила с кем именно, так как на заднем фоне в кустах лежала обнаженная женщина, она была мертва. Над ней кружил рой мух, несмотря на утреннюю прохладу. Я не заметила сразу кучу крови или содержимое ее разбитой головы, так как Феникс, один из мужчин увел меня.

Феникс был одним из немногих людей в городе, кого я уважала, он был хорошим человеком, хотя бы потому, что мой отец не любил его. Феникс имел большое семейство, был добрым отцом и мужем, но не любил посещать церковь, не особо верил в деревенские сплетни, также он не считал пастора святым, что не угождало последнему.

Вот и сейчас вместо того, что дискутировать с пеной у рта со всеми о происходящем, он стоял молча и был лишь озадачен.