Елена Ковалёва - Карга. Женский роман

– Поедим? – спросила Божена, выложив на стол жареную курочку, огурцы, вареные яйца и даже соль в спичечном коробке. Мама позаботилась!

– Я заметила, что в Хабаровске много улыбающихся лиц, – Надя с куриной ножкой в руке рассеянно улыбалась.

– Это из-за солнца, – Божена сожалела, что перед отъездом ей не удалось поговорить с Фаней. Триста солнечных дней в году.

– А во Владике?

– Чуть меньше.

Проводница принесла чай. Ложечки театрально позванивали в стаканах в такт движения поезда. Чай остался невыпитым.

Владивосток встретил их моросящим туманом. С поезда девушки поехали к Наде, чтобы принять душ и переодеться – Надя жила недалеко от театра, на Фастовской.

– Питерская погодка! – Божена поежилась. Пора утепляться!

– Два дня нас не было, а сколько листьев нападало! Деревья – голые!

Решили ехать на автобусе – времени до утренней репетиции было достаточно, общественный транспорт ходил хорошо. У Божены на коленях лежал плюшевый дельфин.

– Мы даже не знаем, кто у Риты Юрьевны – мальчик или девочка, – сказала она.

– Наверное, мальчик – иначе бы куклу передали, – откликнулась Надя, погруженная в свои мысли. Почему твой капитан нас не встретил?

– Старпом, – Божена вспомнила о свидании с Яковом. Я не просила. Вечером обещал освободиться с работы пораньше!

– Вы красивая пара!

– Надюша, мы не афишируем наших отношений. Смотри, не проболтайся в театре!

– Распугаю всех твоих женихов, да?

– Не рассматриваю всерьез ни одного! Артисты – они же… – Божена осеклась. Кроме Василия, конечно!

Надя засмеялась:

– Мне в Музыкальном театре понравилось. Детей полный зал!

– «Я веселый кот, шуток полный рот!» – помню-помню!

– Василий обещал приехать к нам на премьеру. Жалко, что я только девушка в хоре.

– Надежда, тебе кушать лучше надо! У тебя прекрасный голос, а силенок маловато! Уверена, что все еще впереди!

На репетиции Божена поняла, что силенок маловато у нее – еле вытянула: «У кого такие очи? У кого такие косы?» , чем расстроила педагога по вокалу. Та отправила ее домой на три дня, запретив петь и даже слушать музыку, чтобы не напрягать голосовые связки:

– Божена, твой голос – твой инструмент! Надо беречься от сквозняков, волнений, табачного дыма. Поездка не пошла тебе на пользу! У фониатра давно была?

– Дарья Даниловна, я просто не разогрелась! – оправдывалась Божена.

– Молоко с медом, масло и сон! До премьеры меньше месяца! Куда это годится? Дар дается человеку свыше и так же отнимается, если он ставит личные проблемы выше своего предназначения!

Спорить было бесполезно, и Божена, передав Рите Юрьевне подарки и приветы, отправилась домой.

В дороге получила сообщение от Якова: «Привет, принцесса! Встречу после вечерней репетиции». Ответила эсэмэской, что вечерней репетиции не предвидится.

– Что случилось, Боженочка? – Яков незамедлительно отозвался звонком.

– Отправили домой восстанавливаться.

– Хорошо же вы погуляли! – старпом понимающе хохотнул.

– Ты не понял, Яков. Три дня придется молчать, пить молоко с медом, есть масло и спать.

– Теперь понял! Навестить-то больную можно?

Божена никогда не приглашала Якова к себе на Светланскую – немного стеснялась патриархальности родительской квартиры и не любила изображать из себя радушную хозяйку. Теперь почему-то стало все равно. Мысли о Лене не давали думать о таких мелочах.

– Конечно, Яков! Приезжай.

– Отправь адрес в сообщении, принцесса! После работы буду. Особые пожелания есть? Про молоко и мед понял.

– Масло еще, – Божена улыбнулась предупредительности кавалера.

– Какой этаж?

– Пятый!

– Лифт работает?

– Лифт отсутствует, это Вам не трансатлантический лайнер, господин стафф!

– Хрущоба – понял!

Вечером, отодвинув от окна занавеску с подсолнухами, она увидела Якова, спешащего к дому, нагруженного пакетами с провиантом.

– Привет, принцесса! Соскучился! – поднявшись на пятый этаж, он бросил пакеты в прихожей и обнял непривычно домашнюю, в махровом халатике и с горлом, замотанным полосатым шарфом, девушку. Золотые волосы Божена собрала в хвост.

– Говорить не смогу! – просипела она. Голосовой режим!

– Значит, будем общаться жестами, – Яков жестом изобразил мытье рук.

Божена провела гостя в ванную, потом на кухню. Он быстро освоился там: выгрузил на клеенчатую скатерть вино, апельсины, молоко, мед и сливочное масло. Достал лазанью из фирменного пакета кулинарии «Лавка». Затем разогрел молоко в эмалированной кружке и добавил в него масло и мед, как будто всю жизнь только этим занимался. Поставил кружку перед Боженой, сидевшей с поджатыми ногами на кухонном табурете. Сам продолжил сервировать стол.