Валерия Симонова - Бухгалтерия чувств

Итак, некий Стэнли Ричмонд, фермер из Сильвер-Фоллс, выбрал для себя весьма оригинальный способ уплаты налогов. Раз в год, ровно на следующий день после окончания отчетного периода, мистер Ричмонд упаковывает всю сумму налоговых сборов, которую должен выплатить, и собственноручно заполненную декларацию в бандероль и отправляет с курьером «Федэкс» в главный офис Налоговой Службы в Бойси. Вот так – и никак иначе. Два года налоговики Айдахо пытались убедить мистера Ричмонда перейти на более традиционный способ расчетов (и более прозрачный и контролируемый, кстати сказать), но этот персонаж процитировал надпись с банкноты, которая гласит, что купюры – законное средство для любых расчетов между государством и частными лицами. Правильность же заполнения налоговой декларации он подтверждает своим честным словом. Если же Налоговая Служба не верит, то может присылать аудитора. Стэнли Ричмонд готов предоставить в его полное распоряжение все свои бухгалтерские книги. Там все просто: кредитов он не берет, в кредит не продает. Поймет даже младенец. Или налоговый служащий.

Сравнение младенца и аудитора Мими почерпнула из собственноручного письма мистера Ричмонда, имеющегося в деле. Таких документов, написанных твердым убористым почерком на желтоватой бумаге, в деле было ровно семнадцать. Два из них были адресованы в Налоговую Службу в Бойси, оставшиеся пятнадцать – непосредственно в Вашингтон. И все. Ровно восемнадцать листочков: один машинописный и семнадцать рукописных, с заковыристой подписью внизу и с налоговой декларацией на обороте. Причем, декларация была составлена в весьма вольной форме, буквально в несколько строк: доходы, расходы, различные виды налогов. Мими еще раз перелистала папку. Нет, это точно все. Просто поверить невозможно, что Налоговая Служба так ни разу и не послала в Сильвер-Фоллс ни одного аудитора, чтобы хоть как-то разобраться в деле. Судя по тому, что мистер Ричмонд каждый год присылал почти одинаковые письма, Налоговая посылала ему запросы, получала ответы (мало что объясняющие) и ничего не предпринимала. И это дело могло так и никогда не всплыть, не примись Сюзан приводить дела в порядок, и не возникни вдруг дело «Андерсон Майнинг». Судя по «декларациям», ферма мистера Ричмонда приносила весьма неплохой доход. Если добряк Стэнли мухлевал с налогами (или же просто недоплачивал, по ошибке), то за семнадцать лет могла набежать кругленькая сумма. Мими потерла руки. Она просто обожала такие моменты, обожала это чувство, возникающее каждый раз, когда она выходила на след, когда возникала возможность добыть для дяди Сэма немного утаенных глупыми людишками денежек. Психоаналитик Мими говорил, что ей стоило бы родиться во времена Инквизиции, тогда она бы стала, по меньшей мере, Савонаролой или Торквемадой. Конечно, никто не любит налоговых служащих. Даже психоаналитики.

Самолет затрясло, загорелась надпись «Пристегните ремни». Мими засунула папку в сумку, подняла спинку кресла и пристегнулась. Кажется, сломанный ноготь не врал, неприятностей не избежать.

– Дамы и господа, – полился с трясущегося потолка голос стюардессы. – В связи с неожиданной снежной бурей наш самолет приземлится в аэропорту Бойси с небольшим опозданием. Наша компания и экипаж приносят вам свои извинения. Сейчас будет подан дополнительный ланч. Спасибо за внимание.

– Великолепно, – фыркнула Мими. – Еще один завядший салат!

Приземлиться удалось лишь с опозданием в пятьдесят минут.

Переполненный зал аэропорта произвел на Мими удручающее впечатление. Люди спали, устроившись на узких креслах, дети бегали, создавая невыносимый шум, у стойки аренды автомобилей сгрудилась очередь. Кажется, путешественники уже отчаялись улететь, поэтому изыскивали альтернативные пути, дабы покинуть столицу заснеженного штата Айдахо. Мими пристроилась в конец очереди и отключилась от окружающей действительности, предавшись размышлениям о предстоящих делах.

Даже если оставить за скобками «Андерсон Майнинг», работенка в Сильвер-Фоллс предстоит нелегкая. Мими достаточно хорошо разбиралась в людях, поэтому легко набросала для себя психологический портрет этого Стэнли Ричмонда: въедливый, вредный, самоуверенный фермер старой закалки. Такие ни в грош не ставят достижения цивилизации, считают большие города рассадником зла и дурных болезней и, она готова держать пари, полагают, что место женщины – на кухне. Мими в красках представила, как этот высокомерный шовинист встречает ее на скрипучем крыльце своей погрызенной термитами фермы и недоверчиво хмыкает.