Виктория Седойкина - Есть ли жизнь после двадцати

Раскрошила симит чайкам. В прошлый раз мы объедались уличными бубликами с нутеллой – вариант для искушённых туристов, вроде нас. Помню, как кусали симит друг у друга «на брудершафт». В этот раз я довольствовалась пресным бубликом. Все равно никакая «Нутелла» не подсластит мне отсутствие любимого.

После заселения в гостиницу первым делом пошла к Босфору. Хотела надышаться им сполна. Когда мы были тут впервые, я рассказывала о том, что умею разговаривать с водоёмами. Он смеялся и называл меня врушкой. Решила перепроверить. «Босфор, – прошептала я, – дай мне коснуться тебя». Через секунду волна шлёпнула мне холодную воду прямо в руки. Я встала и гордо посмотрела куда-то в направлении Москвы. Видел? Я никогда не вру.

Вдоволь набродилась по уютным улочкам. В прошлый раз он тащил меня в мечети, соборы и музеи, а мне, влюблённой и тогда ещё послушной было все равно, что вокруг. Во всех фресках и витринах я видела только его.

Хотела отправить ему селфи из дворца Топкапы. Написала, что хоть я сейчас и в объятиях «другого мужчины», все равно принадлежу только ему. Перечитала и удалила. Подписала «Твоя наложница». Прислал ответ. Долго не открывала. «Лучшая моя наложница».

Вспомнила, как в прошлый раз он бесился, когда на меня обращали много внимания. Сказал, что в следующей жизни мы будем жить в Турции, и он собственноручно закутает меня в самую длинную паранджу. Показала ему язык. Наивный, огонь в моих глазах, когда я с ним, нельзя спрятать ни под какой чадрой.

Зашла в кафе, долго наблюдала за снующими туристами. Не выдержала и заглянула в Инстаграм. Первым, что бросилось в глаза было его фото из самолета. Сердце екнуло, глаза привычно стали искать рядом знакомые черты лица. Через пару минут прочитала подпись под фотографии: «Летим с любимой в Испанию». Заказала вина. За нас, Стамбул!

***

Дело было не только в сексе – я нравилась себе рядом с ним. Мир в моей голове вращался вокруг меня с самого рождения и, если честно, я всегда жила с оглядкой только на собственные эмоции. Александр возбуждал во мне веру в себя – я чувствовала себя желанной, умной и красивой. Будучи весьма эмпатичной особой, я легко перенимала настроение других – поэтому мне всегда тяжело было находиться рядом с депрессивными людьми, которые вечно жаловались на свою жизнь, супругов или детей. Я считала себя баловнем судьбы и никогда всерьез не задумывалась над мирскими проблемами. Ни одна ситуация в жизни: смерть родственников, безденежье или разбитое сердце не могли меня сломить. Я позволяла себе грустить несколько дней, но потом снова начинала жить с чистого листа, относясь к своей жизни как к бесконечному дару.

Я практически ни о чем не жалела – единственная ситуация, которая каждый раз ввергала меня в уныние – это год, потраченный на недостойного на мой взгляд человека. Он был актер – и я влюбилась, вот только не в него, а в сценический образ сильного и уверенного мужчины. На деле он оказался тряпкой – зарабатывал копейки в театре, менять ничего не хотел, хотя главные роли ему не давали уже несколько лет. Мечтал о жене варящей пельмени и детях, которых при первой возможности можно отдать в сад или любимым бабушкам. Досуг его был примитивен, так же, как и он сам – выпить пива и поиграть в компьютерные игры. С тех самых пор я ненавижу в мужчинах одного – зависимостей. Даже от меня. Особенно от меня.

Как я продержалась год? Я была юна и влюблена и долго видела в этом человеке лишь то, что сама хотела видеть. Однажды утром я подошла к зеркалу и заметила в отражении не девушку, парящую на крыльях любви, а угрюмую маленькую тетеньку, которой эти крылья обломали – и отшатнулась. Я стала сама себе противна. Меня больше не интересовал ни театр, ни рисование или книги – я полностью погрузилась не в свой быт, и только и думала о том, где взять деньги нам на ужин. А мне было всего девятнадцать лет. В это же утро, когда он ушел на репетицию, я покидала свои вещи в сумку и покинула квартиру. Но потом вернулась, сняла со стены ковер, полностью увешанный значками и методично, один за другим, отстегивала значки и рассовывала их в самые неожиданные места по всему дому. Я надеялась, что он уколется ровно столько раз, сколько я прожила с ним дней – 365.

С Александром все было абсолютно по-другому. После наших с ним встреч пару дней прохожие делали мне комплименты и даже дамы провожали восторженными взглядами. Мужчины через одного подходили знакомится, а я вся искрилась и готова была взлететь. Я вновь начала рисовать, читать, заниматься спортом и, как сейчас модно говорить, просто стала лучшей версией себя. Но стоило ему не звонить мне неделю или две – и я тут же опускалась на дно саморазвития. Эти эмоциональные качели не давали мне спокойно жить, в отношениях с Александром не было полумер: я либо парила по миру абсолютно счастливой, либо пребывала до очередного звонка в глубокой депрессии. Потом случались наши встречи – я вновь была готова примерно неделю сворачивать горы. Чертов заколдованный круг, из которого не так-то просто было выбраться. Но честно, я и не старалась этого сделать.