Иман Кальби - Ничья…

Он стал мужественнее, смелее. Глобально он никогда и не отличался трусостью. При своем весьма субтильном телосложении парень был далеко не из робкого десятка, бросая себя на амбразуру журналистского сумасшествия, свойственного всем хорошим военным корреспондентам. И только сейчас, улавливая его неловкие и робкие попытки поухаживать за ней, проявить чуть больше внимания, чем это всегда дозволялось характером их дружеского общения, девушка стала понимать его поведение. Он начал воспринимать ее открытость на общение с ним так, как ранее себе воспринимать не позволял, увидев в ее дружеском интересе нечто большее. И в какой – то момент девушка, сидя с Егором уже не первый раз за безобидной беседой, позволяя ему помочь ей сесть, сделать за нее заказ, оплатить счет, даже задумалась о том, что из этого могло бы выйти. Это была бы замечательная обычная семья, хотя даже не обычная. Журналистская, профессиональная чета. Егор явно пойдет далеко, подтянет за собой Владу, как, впрочем, не раз уже делал и просто так, без ожидания чего – то взамен. Они будут жить в милой квартирке в новостройке в неплохом зеленом районе Москвы, ездить в командировки, ходить с веселыми друзьями в бар по пятницам, стоять в пробках на дачу к его родителям по субботам. Будут путешествовать без заранее купленных путевок с толстыми путеводителями в руках и иметь одну машину на двоих, потому что больше и не нужно с московскими реалиями на дороге и дороговизной парковок в центре. С ним будет активный досуг, регулярный приятный, но не фееричный секс, подписка на нетфликсовские сериалы на большой плазме в зале, походы по музеям, чтение интересных книг, почитание детей и взаимное уважение… И еще год назад такой вариант семьи для нее, прошедшей интернатское одиночество, казался единственно возможным, единственно желанным, идеальным… Но почему тогда сейчас от одной мысли обо всем этом становилось больно, тошно, печально… Она стала антилопой, попавшей в прайд гепардов… И теперь ей нестерпимо возвращаться обратно к своим, но вот хищницей ей тоже не стать никогда…

***

Влада что – то оживленно рассказывала Егору, когда поймала его озадаченный и немного ошарашенный взгляд, устремленный в сторону, а потом услышала характерный скрежет по полу отодвигающегося стула. Резко обернулась на звук и чуть не охнула, увидев сидящим теперь за их столом Васеля.

– Что ты тут делаешь, Влада? – гневно обрушился он на нее, не здороваясь.

– Тот же вопрос я могу задать и тебе!

– Что такое? – попытался было вмешаться Егор.

– Не вмешивайся! – резко рявкнул мужчина. Влада недовольно фыркнула, но промолчала.

Бедный парень немного стушевался и замолк, но все же не сводил взгляда с парочки, смотрящей друг на друга, как два быка.

– Я делаю, что хочу! – огрызнулась Влада, – и не твоего ума это дело!

Как забавно, еще десять минут назад она мысленно молилась, чтобы хотя бы украдкой, хотя бы издалека иметь возможность его увидеть… А теперь он был перед ней, во всей красе. Осязаемый… И ей хотелось расцарапать ему лицо, вырвать глаза… Обида, злость на его несправедливые суждения, ревность – все разом затопило ее сознание…

– Не понимаю, чем ты думаешь, разгуливая по городу. Пойдем отсюда, – резко сказал он Владе, хватая за руку.

– Простите, Вам что – то предложить? – немного разрядил обстановку подошедший к Васелю официант, казалось бы, совсем не вовремя, а может быть и специально это сделавший во избежание ненужных сцен в заведении.

– Ахва масбут (араб. кофе), – бросил тот небрежно, нехотя отпуская ее руку, но не сводя глаз с девушки.

– Смотритесь мило, два голубка, – поцарапал словами Васель. – А ты время зря не теряешь, детка… Свято место пусто не бывает? – так у вас говорят в России?

– Что ты несешь? – процедила девушка сквозь зубы злобно, – перестань вести себя, как урод!

Принесли кофе. Он залпом его выпил. И снова этот тяжелый взгляд на Владу. На Егора он целенаправленно не обращал внимание, по крайней мере, делал вид. Парень заметно нервничал…

– Влада, если ты хочешь, мы сейчас же уйдем отсюда, – сказал он девушке тихо и вкрадчиво.

– Хочу, Егор, пойдем, – ответила было Влада, но тут же снова почувствовала довольно резкий захват у себя на руке.

Девушка стала вырываться – ты в своем уме?! Сейчас же пусти меня!

– Сядь! Не привлекай внимание! Если будешь орать, через три секунды тут соберется половина Дамаска! – на них действительно стали оборачиваться. Это вообще национальная черта – таращиться на все и вся…