Елена Виг - Второй шанс. Роман в новеллах

– Вы меня спросили как-то про Сашиного отца. Если бы я, хотя бы, знала, кто он! Нет, вы не думайте, никакого криминала, группового изнасилования, ничего подобного, – поспешила уточнить она, увидев выражение его лица. – Просто я на одной студенческой вечеринке переспала сразу с тремя парнями.

– Но зачем? – вырвалось у Стаса. Он не мог представить эту положительную во всех отношениях женщину предающейся коллективному разврату.

– Просто на спор. Меня девчонки дразнили, что у меня нет парня, говорили, что я берегу себя для прекрасного принца. Было ужасно обидно, вот я и доказала, что не берегу. А еще, конечно, алкоголь… Знаете такие вечеринки, когда пьют все, что льется, без разбора.

– А как ваша семья на это отреагировала?

– Мама склонялась к аборту, Люба сказала, что убьет меня, если я это сделаю, а бабушка – что ей не привыкать, вырастим. Так что Сашину судьбу решили большинством голосов. Я тогда столько слез пролила, а сейчас даже не представляю, как бы я без него жила, – сказала она, с нежностью глядя на спящего сына.

– Он замечательный парень! Я бы мечтал о таком сыне, – сказал вдруг Стас. – Послушайте, Вера, я все хочу спросить вас, вы не будете против, если я и дальше буду навещать его по выходным?

– Навещать по выходным?

– Ну да, ну как «воскресный папа», – пояснил он.

– Но зачем?

Ах, если бы он хотя бы самому себе мог внятно ответить на этот вопрос!

– Ну, не знаю… Бывает материнский инстинкт, а у меня по отношению к Саше какой-то отцовский инстинкт, – попытался объяснить он.

По выражению лица Стас понял, что она обеспокоена и расстроена. Ну, зачем было ей такое предлагать?! Чужой человек в качестве воскресного папы – дикая идея!

– Послушайте, Стас. Я не хочу вас обидеть, важно, чтобы вы меня правильно поняли. Я очень ценю то, что вы сейчас для нас делаете, это, действительно, приятно, и Саше вы очень нравитесь. Но ведь ребенок не игрушка, с ним так нельзя! Когда-нибудь вы встретите женщину, которую полюбите, и в вашей жизни не будет больше ему места. Я не хочу, чтобы мой сын страдал.

– Вера, я вам обещаю, – начал он, но она его прервала, не дав договорить.

– Не надо мне ничего обещать! Я вообще не хочу, чтобы у вас по отношению к моему сыну были какие-то обязательства. Мы сейчас прекрасно проводим время вместе, нам всем это нравится, но мы должны иметь возможность все это прекратить в любой момент. Это понятно?

– Да, я понял. Никаких обязательств, просто дружба. Вы же готовы видеть во мне друга вашей семьи?

Она некоторое время не отвечала, глядя на догорающие дрова в камине.

– Да, готова, – наконец тихо ответила и подняла на него глаза, – я готова видеть в вас друга.

– Вера, ты уже второй месяц проводишь все выходные с этим человеком. Он – твой любовник? – взгляд Надежды Петровны выражал крайнее неудовольствие.

– Нет, он – наш с Сашей друг.

– Друг? Что за глупости!

– Почему глупости, мама? У тебя могут быть подруги, а почему у меня не могут?

– Потому что дружба между мужчиной и женщиной противоестественна. Уж поверь мне!

– Объясни, тебе было бы легче, если бы я спала с ним?

– Я бы тогда хотя бы понимала природу этих отношений.

– Природа наших отношений совершенно понятна: мне с ним интересно, ему приятно общаться с нами. Совершенно не обязательна романтика для того, чтобы проводить время вместе.

– Чушь! Это ты ему не нравишься, или он вообще гей?

– Никакой он не гей, а что касается меня, то да, возможно, что я не в его вкусе. Так бывает.

– Тогда объясни, зачем ты тратишь на него свое время? Если тебе нужен мужчина, то ищи того, кому ты будешь нравиться. Ты уже разменяла четвертый десяток, у тебя не так много времени осталось.

– Надя, что ты к девочке прицепилась? – сказала вошедшая в кухню бабушка. – Пусть живет, как знает. А тебя вообще не поймешь: есть мужчина – плохо, нет мужчины – тоже плохо! Ты бы уж как-то определилась!

– Мама, я хочу, чтобы у нее все было, как у нормальных людей, – сказала Надежда Петровна, обращаясь к матери.

– А как бывает у нормальных людей? Обязательный штамп в паспорте, да еще и до того, как ты ляжешь с ним в постель? Ты в каком веке живешь? Сейчас все по-другому, и нет понятий «нормально» и «ненормально». Хочет дружить с мужчиной – ну и на здоровье! Не порть девочке настроение своими нравоучениями!

– Это не нравоучения! Я за нее беспокоюсь, вот и все.

Они пререкались, забыв о ее присутствии на кухне, а Вера мыла посуду и думала, что действительно не очень понимает свою мать. Она никогда не одобряла никаких потенциальных женихов своих дочерей, вернее старшей дочери, потому что у Веры их просто не было. Люба была симпатичная, веселая, нравилась парням, но у матери всегда находились неубиваемые аргументы, позволяющие «трезво взглянуть» на кавалера. Как правило, это заканчивалось более или менее болезненным разрывом. Но мать считала, что лучше немного поплакать сейчас, чем плакать потом всю жизнь. Так было и с Марио, Аниным отцом, который готов был жениться на Любе, ждал ее в Италии, писал письма, обрывал телефон. Но Надежда Петровна так красочно описала дочери жизнь в чужой стране, где нет никого, кто мог бы тебя поддержать, и где ей придется не только учить чужой язык, но и встраиваться в совершенно чужую культуру, что Люба разорвала помолвку, хотя уже знала, что беременна.