Джоанна Стоун - Виновница счастья – зима

На другом конце провода я услышала бархатный красивый мужской голос, который сразу же укутал меня в теплое одеяло и посадил смотреть мультики с какао в руках. Очень трепетно голос спросил:

– Оксан, это ты?

– Нет, это не Оксана. – Смущенно вполголоса ответила я.

– А кто же вы? У вас такой мягкий и красивый голос, очень похож на её…

– Это Соня, я совсем недавно работаю, поэтому вряд ли помогу с ответом на ваш вопрос.

– Очень приятно, Соня. А вдруг вы знаете… Кто занимается авансовыми отчетами?

На удивление я знала, кому можно адресовать корреспонденцию, поэтому с радостью ответила этому мужчине с невероятным голосом. Наш первый разговор запомнился надолго, я прокручивала дома в голове каждое его слово и интонацию, но еще не понимала, как нелепо и неожиданно ему удалось тронуть струну души, которая так долго молчала. Это был голос мужчины, ради которого я смогла бы пробежать по раскаленным углям… Но немного позднее, а пока только сдать в бухгалтерию по поручению авансовый чертов отчет.

До новогоднего корпоратива оставался всего месяц, но мне было совершенно не до праздника. Оксана, поругавшись довольно эмоционально с нашим руководителем департамента Андреем Романовичем, спешно написала заявление об увольнении. Для меня это стало настоящим шоком, потому что наладить доверительные отношения с другими коллегами было достаточно сложно. Все остальные казались странными или довольно возрастными женщинами. Никакой дискриминации, но все-таки нужно учитывать категорию интересов женщин за тридцать пять. Арина, ведущий менеджер, была зациклена на эзотерике, йоге и вегетарианстве. Ее в спутницы своей офисной жизни я не рассматривала, потому что на ее столе все время валялись какие-то свернутые свечи, напоминающие отдаленно кукол Вуду и другие сомнительные штучки. Саша Долецкая, наш маркетолог, без конца перекладывала предметы на своем столе, меняя их расположение, наверное, в зависимости от настроения. Этот ритуал она проделывала на протяжении всего рабочего дня, что немного смущало окружающих.

Бухгалтерия находилась довольно далеко от нашего офиса, да и заходить туда лишний раз совсем не хотелось. Горы накладных и реестров располагались прямо за спинами великих счетоводов, отчего духота в кабинете всегда стояла страшная. Казалось, что при такой влажности вообще невозможно думать, не то что сводить балансы.

Андрей Буреломов являлся личностью эксцентричной и неординарной. Мне кажется, именно поэтому он вымостил себе дорогу к креслу руководителя. Конечно, свой несгибаемый в некотором смысле характер он старался показать в любой ситуации даже тогда, когда это было совсем не к месту. На протяжении всего дня он мог зайти в наш опен-спейс раза четыре, всегда высказывая свое недовольство открыто:

– Я не пойму, а кто у нас цветы поливает? Почему возле горшков лужа? Саша, ты можешь ответить на этот вопрос? – Претензионным тоном процедил руководитель.

– Тааак, они были сухие очень. Вероятно, после выходных им нужна была влага… – Очень неуверенно рискнула Долецкая.

– И что? Значит теперь они должны захлебнуться? Вы меня просто все удивляете! Где вас набрали? На каком рынке, простите? – Не унимался Андрей Романович.

Я всегда старалась сидеть тише воды и ниже травы, дабы остаться незамеченной, что в целом, у меня получалось очень неплохо. Но некоторые моменты наших умилительных бесед мне запомнились особенно.

– Соня, зайди ко мне в кабинет. – Томно намекнул директор.

Не сразу сориентировавшись, я просидела за столом еще каких-то десять минут, прежде чем оторвать свой достаточно внушительный седалищный аппарат от стула.

Быстро перебирая своими не выдающимися ножками, я оказалась возле натертой до блеска дубовой двери нашего руководителя. Не сказать, что в его кабинете выглядело все помпезно, но отдавало слегка дурновкусием. Пару раз я даже взглянула на выражение своего лица в зеркало, висевшем у него за спиной. Только для того, чтобы проконтролировать мимику. Еще в детстве папа говорил, что мне нужно учиться скрывать свои эмоции, тем более негативные. Когда лицо искажено гримасой отвращения, собеседник невольно переносит эту эмоцию на себя.

– Присаживайся, Сонечка. Как дела у тебя? – Протирая влажной салфеточкой отполированный стол, продолжал Андрей.

– Прекрасно, стараюсь как-то справляться со своими обязанностями.