– Егор, а сколько тебе лет? Ты выглядишь совсем юным. Ты здесь вырос?
Егор кивнул.
– Тут, барышня, нашими деревнями сначала императрица владела, а потом уже мы батюшке вашему отошли. Годов мне девятнадцать, не так давно исполнилось.
– А жене твоей, Кате?
– Катя меня почти на год старше. Мы с детства знакомы. Я всегда любил ее и долго добивался, а она от меня нос воротила. Родители сосватали нас ужо в детстве, так Катюха долго еще ерепенилась, никак не соглашалась, всё смеялась надо мной, говорила, что хлипкий я: «Тебя, Егорка, соплей перешибешь». Худой я был больно, потому, может, и выгляжу моложе. А я так хотел на ней жениться…
Не знаю почему, но его слова разозлили меня.
– Ну, раз так, то что же ты здесь, рядом со мной, делаешь? Руки свои ко мне протягиваешь… Бежал бы к ней, а то, смотри, увидит, рассердится. Да и пришибет тебя чем-нибудь! Катька девка боевая, справная.
Но Егор беспечно махнул рукой в сторону деревни и тихонько улыбнулся:
– Не осерчает. Лю-ю-юбит она вас, переживает. Катюха знает, что я вам завсегда подмогнуть радый.
– А как ты, Егор, мне поможешь, чем?
– Ну, знаете, Наталья Дмитриевна, я еще тогда к вам проникся, когда мы все в той деревне находились, – Егор смущенно кашлянул в кулак. – И вы мне навстречу пошли, не стали Катьке про мои оплошности сказывать. Чует мое сердце, что вы сильно одиноки, – я удивленно подняла брови, – ну, как это правильнее сказать? Нету у вас друзей, что ли, с которыми по душам поговорить можно. А я, дражайшая Наталья Дмитриевна, ежели захотите, готов для вас таким другом стать.
Егор старательно подбирал слова, немного заикаясь от волнения. Его проникновенная речь развеселила меня, и я впервые за долгое время, будто со стороны, услышала свой заливистый смех.
– Ох, Егорушка… Ну, спасибо тебе, друг мой сердешный! Развеселил меня, а то я, грешным делом, думала, что уже и смеяться разучилась.
Егор насупился, его пухлые губы стали еще алее, как у обиженного ребенка:
– Ну что же вы всё смеетесь, всё надо мной издеваетесь? Я же от чистого сердца.
Я осеклась: глупо подшучивать над тем, кто не виноват в твоих бедах. Пришлось миролюбиво сказать:
– Да, ты прости меня, Егор. Грубая я стала в последнее время, нечуткая, извини, если чем обидела. Ты и впрямь очень хороший, одного мальчишку из детства мне напомнил. Душа у тебя чистая, легко мне с тобой… не лукавлю, правду говорю. Только жалеть меня, Егор, не надо. Я к Ане пришла только потому, что дома находиться не могу. Думала, ее разговоры меня от терзаний душевных отвлекут, а она всё причитает, по голове гладит да жалеет меня. Вот от ее жалости невыносимой бежать хочется. Сильная я, только и сильным очень больно, Егор, бывает – понимаешь? Знаешь, что это такое, когда душе больно?
Егор часто заморгал длинными ресницами и посмотрел на меня так удивленно, словно видел впервые.
– Больно? А как это – больно? Душа – это ведь не тело, она что, тоже болеть может?
Я горько усмехнулась:
– Вот видишь, как тебе повезло! Не знаешь ты, что такое боль душевная. Не любил ты никого, кроме Кати своей, и первая любовь твоя браком увенчалась. Даст Бог, дети пойдут, и всё у вас ладно будет. А у меня, Егор, никогда так не будет, и ничего хорошего меня не ждет.
Егор ничего не ответил, только как-то странно посмотрел на меня и смущенно отвел глаза. Мы брели с ним по аллеям и проходили скамейки, каждая из которых была помечена моим именем. Шли мы медленно, и мне совсем не хотелось прерывать нашу прогулку. Вот так неспешно мы добрались до озера, сели на лавочку – и каждый думал о своем. Солнце склонялось к закату, и его красные лучи красиво отражались в тихой глади воды. Егор поинтересовался:
– Наталья Дмитриевна, а почему вы думаете, что вам никогда уже не будет хорошо?
Тяжело вздохнув, я отвлеклась от своих мыслей, которые опять витали вокруг Федора.
– А потому что я знаю, Егорушка, ощущаю, понимаешь? Знаешь ли ты, что такое чувствовать разлуку и боль потери?
Помолчав, я задала ему новый вопрос, так и не дав ответить на предыдущий. Мне не слишком важно было, что он ответит: я говорила сама с собой.
– А знаешь ли ты, что такое любить, когда понимаешь, что тебе никогда не быть с любимым?
Он посмотрел на меня печально и сказал:
– Да, Наталья Дмитриевна, я очень хорошо это знаю.
Мне стало интересно. Повернувшись к Егору, я внимательно вглядывалась в его глаза и ждала, что он еще скажет. Но Егор молчал.
– Да откуда тебе ведомо это чувство? Когда ты со своею Катеринушкой вместе с самого детства… что намечталось, то и сбылось.
Читать дальше