Андрей Меркулов - Семьи - книга третья

Между тем, получив по почте третье извещение об отчислении дочери, родители были вынуждены вмешаться в ситуацию. Устав ежегодно выкидывать круглые суммы денег, они приняли решение оплатить Вике учебу в средне-специальном учебном заведении и по рекомендации знакомых зачислили ее в педагогический колледж (тот, который некогда окончила и Полина Завязина) на специальность детского психолога. Учеба в колледже была на порядок легче, чем в одном из престижнейших университетов области, и спустя шесть лет, два из которых занял вынужденный академический отпуск в связи с рождением сына, диплом-таки был получен.

По окончании колледжа Вика устроилась психологом в детский садик, но, проходив туда пару месяцев, бросила. К тому времени у Рината уже пошла в гору карьера, и ее копеечный заработок не имел для семьи никакого значения. Сама же она работать не хотела вовсе. Ей не нужны были ни образование, ни работа, ни какое-либо занятие. У нее был муж – Ринат, обеспечивающий материальное благополучие, она была его женой, которая заботилась о детях и следила за хозяйством, и вместе они были семьей. Что же еще нужно?

Начав получать неплохие деньги, позволявшие не только самостоятельно содержать семью, но и оплачивать многочисленные капризы супруги, Ринат остался все таким же нетребовательным в отношении быта. Проводя в квартире по целым дням, Вика совсем не утруждала себя: водила детей в садик и школу, мало-мальски убиралась и готовила как придется, позволяя себе ограничиваться яичницей на завтрак и пельменями на ужин. Но вместе с тем она выполняла самую главную свою обязанность – реализовывала все сексуальные желания Рината. На подсознательном уровне понимая, какое значение имеет для мужа секс и что, став для него идеальной любовницей, она, с одной стороны, привяжет его к себе, а с другой – уменьшит внебрачные увлечения, Вика, сама того не замечая, все усилия сосредоточила на этом аспекте супружеской жизни.

Включив телевизор, Вика убавила громкость и стала пытаться уловить доносившиеся из ванной комнаты звуки. Вскоре послышался шум воды, который первое время был то очень громким, звонким, то вдруг тихим, почти неуловимым, но затем установился, перейдя в какое-то монотонное гудение. Следовало для верности подождать еще немного.

Имея приличный рост, Вика обладала матерой конституцией тела, с тяжелой костью, широкими плечами, тазом, большими кистями рук и ступнями сорок второго размера, но, вопреки всем физическим предпосылкам, внушительного впечатления не производила. Совсем наоборот, при первом взгляде на нее у собеседника часто возникало чувство жалости и беспокойства, связанного с бросающейся в глаза неестественной худобой всего ее организма. Тело Вики выглядело болезненно-тощим, с резко выдающимися в стороны плечами и тазом, с кажущимися особенно громадными на фоне обтянутых кожей предплечий кистями рук, с осунувшимся лицом, так что создавалось впечатление, будто она не ела уже пару недель подряд и ее организм все это время питался сам собой, постепенно уменьшаясь в мышечной массе.

Лицевые кости у Вики, как и весь остальной скелет, были крепкими и основательными. Надбровные дуги, скулы и в особенности подбородок сильно выдавались вперед, а худые впалые щеки лишь подчеркивали этот недостаток, делая лицо особенно грубым и угловатым. У Вики был широкий рот, голубые с по-восточному узким разрезом глаза и тонкие твердые губы, над верхней из которых зияло отверстие от гвоздика, некогда очень долго носимого ею. Ее короткие, по плечи, от природы светло-русые волосы были еще больше обесцвечены и сейчас отливали синтетическим желтоватым оттенком. Из одежды на Вике был облегающий спортивный топик на тоненьких лямках, заканчивающийся в районе солнечного сплетения, и короткие шортики. Тело ее покрывал тяжелый искусственный загар, отпечатавшийся на плечах и спине большими пигментными пятнами, а в пупке переливалось несколько разноцветных камешков пирсинга. Всем своим видом, от корней волос и до кончиков длинных хищных ногтей на ногах, Вика являла собой воплощение сексуальной фантазии мужа, так что не хватало только босоножек на платформе с высоким каблуком, чтобы образ был окончательно довершен.

Не переставая прислушиваться к доносившимся из ванной звукам, Вика выждала еще несколько минут, после чего вышла в коридор, быстро проверила дубленку Рината и, не найдя ничего, кроме мелочи, отправилась на кухню. Телефон лежал на обеденном столе. Взяв его, Вика открыла папку с сообщениями, и первое, что высветилось ей, было слово «заждалась» и две грустные желтые рожицы в конце.