Шерил Вудс - Благие намерения

— Не-а. Раньше.

— Да? Когда же?

— Когда ты отбила мяч за пределы площадки.

Она игриво шлепнула его:

— Дуг, ты романтичен, как бухгалтер, влюбленный в цифры.

— Ты хочешь романтики? Я покажу тебе романтику, — прошептал он. Его губы настойчиво атаковали ее губы, пока они не раскрылись и не позволили его вельветовому языку вступить в интимное состязание с ее языком.

Задохнувшись, Трейси с усилием отстранилась и прошептала:

— Не сейчас. Дуг.

— Почему бы и нет?

— Ребенок же.

— Папуля? — вступил в разговор Дональд. — Вы с мамулей упали? — в его голосе прозвучала озадаченность.

— Да, старое доброе время прошло безвозвратно, — простонал Дуг и сел, пока Трейси приводила в порядок свою одежду.

— Нет, — сказал он Дональду. — Папуля просто поцеловал мамулю.

Дональд задумался на минутку, потом уточнил:

— Как когда надо идти спать? Трейси переглянулись с Дугом, заметив тлеющий в его глазах огонь.

— Что-то в этом роде.

— Кей, — он казался явно удовлетворенным. — Хочу куру.

— Интересно, через сколько лет он станет предпочитать поцелуй цыпленку? — негромко произнес Дуг.

— Если он похож на своего отца, этого недолго осталось ждать. Ты начал шалить уже в двенадцать.

— Вовсе нет, — возмущенно возразил Дуг. — Я, может, и созрел рано, но не шалил.

— Вот как? Не ты ли настаивал на каждой вечеринке играть в бутылочку и в фанты на раздевание?

— Вполне невинные игры. Она кивнула:

— Ага. Только большинство начинает играть в них ближе к двадцати, чем к десяти. И ты знал все укромные местечки в городе еще до того, как получил водительские права.

— Никогда нелишне подготовиться заранее. К тому же, откуда ты знаешь все это? Я ни разу не водил тебя на такие вечеринки и не заманивал тебя в те укромные местечки. Я всегда обращался с тобой как с настоящей леди.

— Мне ли не знать, — она преувеличенно тяжело вздохнула. — Это-то и сводило меня с ума.

Он довольно ухмыльнулся:

— В самом деле?

— Сам прекрасно знаешь. Только что ты снова прибег к подобному же грязному трюку.

— Что такое? О чем ты говоришь, Трейси Мари? — Его синие глаза раскрылись в простодушном удивлении.

— Только не разыгрывай из себя святую невинность. Я хотела сказать, что ты отлично знал с момента своего возвращения, как заполучить меня обратно. Ты знал, что если будешь расхаживать достаточно долго по дому в полуобнаженном виде и не проявлять ко мне интереса, я сама брошусь в твои объятия.

— Вот так-так! Я-то думал, что ты упала в мои объятия потому, что была слишком пьяна, чтобы удержаться на ногах.

— Очень смешно!

Он перестал улыбаться и внимательно пригляделся к ней.

— Ты же занималась со мной любовью вчера потому, что хотела этого, а? То есть ты пыталась сказать тем самым, что готова попробовать все сначала?

Его взгляд притягивал и не отпускал ее.

— Именно так, — призналась она. — Больше никаких игр. Дуг. Мы стали взрослыми. На этот раз мы оба, я полагаю, готовы к…

Она заколебалась. Ей не хотелось первой поднимать вопрос о браке. Он сам должен начать этот разговор, сказать, что теперь готов взять на себя обязанности, которых не брал в первый раз.

— Ко всему, что бы ни случилось, — наконец закончила она фразу.

— Трейси, я…

— Еще куру, — потребовал Дональд, не подозревая о скрытых токах страсти, бурлящих в его родителях. Он прополз между ними к корзинке с ленчем.

Рука Дуга скользнула по бедру Трейси, и его взгляд нашел ее глаза.

— Потом, — пообещал он. Сердце Трейси отчаянно забилось, и она согласно кивнула:

— Потом.

Это был обет не менее торжественный, чем тот, который они дали в день их венчания.

В понедельник утром Трейси проснулась с жуткой головной болью. Болели все суставы и мышцы, к горлу подступала тошнота. Рядом посапывал Дуг. А она лежала и думала — разбудить его или умереть молча? Ее желудок скрутило, и она едва успела дотащиться до ванной комнаты. Пробудившийся Дуг следовал за ней по пятам.

— Ты в порядке?

— Если ты задашь еще раз свой дурацкий вопрос, как бы гадко я себя ни чувствовала, постараюсь встать и задушить тебя.

Он взял полотенце, намочил его и, сев рядом, нежно приложил охлажденную ткань к ее лбу. Трейси со стоном прижалась к нему, схватившись за живот.

— Ты не отравилась?

— Вчера я приготовила нормальный обед, иначе ты и Дональд тоже маялись бы животом.

— Пойдешь на кровать или останешься здесь?

— Я хотела бы лечь, но мне лучше остаться здесь. А если ты принесешь подушку, я смогу провести здесь остаток своей жизни.