Юлия Ковалькова - # DUO

«Ясно: по сучьей шкале Артёма Соболева, десять из десяти. Абсолютная стерва. Точка».

Я повернулся к Герману, который, оказывается, тоже рассматривал блондинку.

– Гера, – позвал я.

– А? – Дьячков неохотно повернулся ко мне.

– Гера, возвращайся на землю. Что касается твоего портала, то, во-первых, я могу его перепродать. Во-вторых, я могу его перелопатить и создать на базе имеющихся у тебя подписчиков нормальную электронную библиотеку.

– А может, тебе проще взять меня в долю? Я всё-таки в этом деле кое-что смыслю. – Дьячков в последний раз мазанул жадным взглядом по фигуре блондинки. – Ноги у неё, кстати, отличные. Видел? Может, снимешь? Для меня?

– Не видел… Гера, я тебя в долю не возьму. Ты пойми, мне не жаль с тобой поделиться, просто я пока сам не знаю, во что этот проект выльется.

Но я врал: я знал. Дьячков моментально потерял томность во взоре и забыл о блондинке.

– И сколько ты предлагаешь? – подобрался на стуле он.

– Говори свой прайс.

В искусстве «купи подешевле – продай подороже» я съел собаку и давно уже знал, что здесь существует только одно правило: проигрывает тот, кто первым назвал свою цену.

– Я хочу шесть миллионов, – твёрдо произнёс Герман. Я прикинул: в принципе, портал стоил того. Но я фыркнул и покачал головой:

– Окстись, Гера. По моим подсчётам, тебе этот сайт приносит в год максимум пять миллионов.

– Пять пятьсот, – «нагнулся» Герман.

«Ага, перебьёшься…»

– Гера, четыре.

Дьячков пожевал губами.

– Нет.

– Ну, нет – так нет. Как хочешь… Кстати, а вот эти зайки мне нравятся. – И я указал подбородком на глазасто-грудастую парочку, состоявшую из брюнетки и рыженькой. «Зайки» под ручку прошли к плакату Натали Портман и замерли рядом с блондинкой. – Возьмём девочек? Только брюнетка, чур, моя.

– Что?.. Артём, подожди ты, какие ещё «зайки», когда мы с ценой ничего не решили? Ты за четыре восемьсот будешь покупать?

В общем, как видите, бизнесмен из Германа был такой же, как из его мамы – наш школьный завуч. То есть никакой в принципе.

– Четыре, Гера. Че-ты-ре. У меня больше нет… Давай, сворачивай разговор, а то заек упустим. – Девочки, облюбованные мной, топтались у плаката и, игриво оглядываясь на нас, с хохотом и шутками выбирали себе какую-то ерунду – не то помаду для волос, не то блеск для лица. Впрочем, я в этом не разбираюсь.

– Гера, всё, я пошёл к брюнетке. – Я начал вставать.

– Четыре пятьсот!

– Дьячков, ну нет у меня больше. Всё, давай, созвонимся, и…

– Ладно, твоя взяла, – проворчал Герман, – пусть будет четыре. Но тогда брюнетка чур моя.

– Ещё чего!.. Впрочем, так и быть. Но если склеим заек, то едем к тебе. У меня завтра утром мать в Москву приезжает.

– Гад ты, Соболев… Ладно, уболтал.

Вот так я его и сделал».

2.

«Он не любил критику от женщин. Он не выносил, чтобы женщина им командовала. Женщина была для него слабым существом, и это он диктовал ей условия. Он был талантлив, умел обвораживать, но у него был бешеный нрав, и хватка – почти железная. И всё, что было связано с ним, было непредсказуемо…»

Продиктовав в мобильный телефон последние строчки своей первой книги, я остановилась за плакатом с Натали Портман, рекламирующей тональный крем от «Шанель». Убрала сотовый в сумку и покосилась на двух молодых людей, сидящих в коричневых креслах за бежевым столиком в кафе «Стокманн». В полупустом торговом центре эти двое выглядели интригующе: красавец-блондин и мальчишка-брюнет, одетые в дорогие костюмы. Впрочем, брюнет мне сразу не понравился – стройный и миловидный, он, тем не менее, казался созданным из каких-то ломанных линий. А вот блондин умел произвести впечатление: широкоплечий, солидный, с хорошей осанкой, он обладал уверенностью человека, знавшего себе цену.

«Как на Димку похож… Вот его-то я и сделаю героем своего романа, когда буду выбирать обложку для книги», – тут же решила я. То, что произошло через секунду, смахнуло мою уверенность так же быстро, как порыв ветра уносит с собой клочок ненужной бумаги. Брюнет что-то сказал блондину, и тот надул щеки, как пятилетний ребёнок, которого лишили сладкого. Брюнет же непринужденно улыбнулся, плавно встал (и куда только делась скованность?) и уверенным шагом направился к парочке девиц, на вид лет девятнадцати (высокие каблуки, мини-юбки, сильно декольтированные топы, с такими вырезами на груди, которые даже не приглашали в постель, а буквально туда тащили). На меня, стоявшую рядом, брюнет даже не посмотрел, точно меня и не было.