Юлия Ковалькова - # DUO

Потерев воспалённые глаза, собираюсь пристроить планшетник на подзарядку, когда замечаю письмо, направленное мне некой Катей DUO.

«Господи, ну и фамилия… Это ещё кто?»

Но ник меня зацепил, и я, чисто из спортивного интереса, открыл имейл. Читаю: «Уважаемый Герман, спасибо за ответ. Мне искренне жаль, что моя книга Вам не понравилась. Не могли бы Вы пояснить мне, что я должна исправить в ней с тем, чтобы моё произведение было опубликовано?»

«Ну ничего себе… Однако, самоуверенная девушка…»

Так, а мне-то что делать? Послать её, или попросить заплатить мне? Или сначала всё-таки взглянуть на то, что она написала? К последнему меня склоняет тот факт, что современные любовные романы сейчас на пике востребованности. Вздохнул и с ногами завалился на диван. Пристроил планшетник к колену, и, готовясь «насладиться шедевром», открыл первую страницу произведения. Мой взгляд тут же падает на эпиграф: «Дмитрию Бергеру, герою на все времена».

Зажмуриваюсь. Через секунду тряхнул головой и перечитал посвящение. Нет, я не ошибся: действительно, книга посвящена именно Дмитрию Бергеру. На сетчатке моих глаз немедленно встаёт изображение той женщины. Впиваясь ногтями в зелёную обивку дивана, я резко сажусь. Замечаю, что мои руки начинают мелко дрожать, а костяшки пальцев – белеть. Отбрасываю планшетник, как ядовитую гадину, в сторону. Запустил пальцы в волосы, стиснул зубы, закрыл глаза…

Когда и как мужчина выбирает себе женщину?

– Мама, с днём рождения! – Прижимая к груди корзину роз, я взлетаю на крыльцо аккуратного двухэтажного домика из красного кирпича, где живут мои родители.

– Тёмочка, мальчик мой, приехал! Здравствуй… О, какие цветы! Спасибо за то, что помнишь, как мне нравятся розы. – Мама потянулась за цветами и за моей головой, чтобы поцеловать меня в щёку.

– Жаль, вы не сказали мне, что у вас день рождения, – услышал я позади низкий чувственный голос. – Я бы не стала бы вам мешать и зашла со своим вопросом попозже.

Оборачиваюсь. Сначала увидел огромные блестящие серые глаза, потом хищный алый рот и чёрные волосы, струящиеся по плечам. Она была немногим старше меня. Зовущая, манящая. Прекрасная.

– Артём, познакомься, это наша соседка, Алла Викторовна Бергер. – Мама, явно гордясь мной, торжественно водрузила розы на стол. – Зашла поинтересоваться, к кому лучше обратиться по электросчётчикам.

– Здравствуйте, Алла, – глядя в призывные чёрные зрачки, медленно произнёс я.

– Артём? Здравствуйте…

Когда я влюбился в неё? Тогда, с первого взгляда? Или чуть позже, когда после ужина, на который пригласила её моя мама, я проводил Аллу до ворот её коттеджа и узнал, что завтра она возвращается в Москву? Или – когда она мне сказала, что мы вряд ли ещё раз увидимся, потому что свой дом она продаёт, чтобы вложить деньги в дело?

– Я могу завтра подбросить вас до Москвы, – боясь услышать в ответ «нет», предложил я. Взмах ресниц, лукавый взгляд и улыбающийся уголок алого рта. Алла всё поняла про меня. Впрочем, она всегда меня понимала – она с первой секунды «прочитала» меня – нет, даже не как раскрытую книгу, а как школьный блокнот, исписанный моим крупным почерком.

– Вам очень хочется меня подвезти? – засмеялась она.

– Да.

– Ну что ж, если удобно, то подвезите…

В двадцать пять у мужчины понятия «похоть» и «любовь», как правило, разделимы, но, глядя на Аллу, уютно устроившуюся рядом со мной, на заднем сидении автомобиля, чувствуя аромат её кожи и тепло её тела, я чётко осознавал, что в этот раз всё будет по-другому. Она влекла меня своей отстранённостью и тем, что сразу дала мне понять: в любых отношениях она всегда будет главной. А ещё я подумал, каково это засыпать и просыпаться рядом с ней? И как это, каждое утро вставать и видеть её улыбку?

Мы остановились у её дома, я открыл ей дверцу машины, проводил до подъезда.

– Прощайте, Артём.

– Я бы хотел с вами встретиться.

Алла изогнула бровь.

– Артём, вам сколько лет? – усмехнулась она.

– Двадцать пять, а что? – обиделся я.

– А мне почти тридцать.

– Мне это всё равно. Или у вас кто-то есть?

Алла долго рассматривала меня.

– Какой смешной мальчик. Красивый… И, главное, какие потрясающие и открытые всему миру глаза. – Алла наклонилась, чтобы на прощание поцеловать меня в щёку. Я успел перехватить её руку и дерзко впился ей в рот.

Через месяц мы стали любовниками.

Желание – вот худшее из зеркал: на себя просто невозможно взглянуть со стороны, когда ты хочешь по-настоящему. И чем запутаннее отношения, тем сильнее влечение. Алле нравилось заниматься любовью со мной, но она почти ничего о себе не рассказывала.