Тальяна Орлова: Дополнительные обязанности секретаря

О том, что новый шеф немного со сдвигом, я начала догадываться почти сразу. Но еще до того осознания успела обомлеть от накатившего чувства. Да, это была влюбленность – легкая, но безапелляционная и сразу принятая как должное. Просто существуют такие породистые жеребцы, которые одним своим видом взывают к древним женским инстинктам: не в том смысле, что любая дама имя свое забывает от обилия желаний с его участием, а в том, что каждой девушке изредка и неконтролируемо мечтается о невозможном. Например, о том, что мужчина такого сорта из всех женщин предпочтет именно ее, и тогда она будет любоваться им до конца своих дней, ничуть не возражая против незначительных недостатков его характера.

До той встречи я воспринимала служебные романы как пародию на настоящую любовь. Пофлиртовать можно, принять несколько заслуженных комплиментов даже необходимо для самооценки, но всерьез воспринимать подобное – не совсем умное решение. Но придерживалась я этой логичной позиции лишь до момента, когда собственными глазами увидела совершенство: настолько абсолютно Артур Царев попадал во все мои предпочтения относительно мужской внешности. Брюнет был высок, строен и худощав, как нигерийский легкоатлет, однако цеплял совсем другим: темными, глубокими глазами, узкой полоской сжатых губ, выражавших сдержанность и какой-то ощутимой непроницаемостью. Такую крепость с разбега не одолеть. Сомневаюсь, что ее вообще можно захватить любыми маневрами: Царев и редкие представители мужского рода его класса выбирают сами, и в выборе том придирчивы до невозможности. Вернее, со временем они перестают выбирать вообще, ведь одиночество таким не грозит. Всегда можно заменить лучшую из лучших на другую, еще лучше, хоть каждую неделю наслаждайся новизной, а красавиц в мире намного больше, чем таких породистых красавцев. Я была почти загипнотизирована его наклоном головы, движением длинных пальцев, спокойным и многогранным голосом. Все, что делал мой босс, подходило под определение «по-царски» – и стоило только удивляться, насколько ему подходит его фамилия, а заодно и королевское имя.

Одну неделю я просидела на секретарском месте, ошарашенная своей неожиданной влюбленностью. На второй неделе научилась владеть собой и ни в коем случае не выдавать своих чувств: вот получилось бы глупо – быть отлученной от отличной должности и царского тела только из-за всяких ненужных фантазий. А на третьей неделе начала искренне радоваться, что именно так все и произошло. В конце концов, я далеко не единственная во всей фирме, кто млеет от взгляда нашего общего начальника, зато впервые я поняла, каково это – с огромным удовольствием ждать очередного понедельники и лететь на рабочее место как на крыльях. И все недостатки характера шефа, которые он не особенно-то и скрывал, приходились тоже впору: напоминали, что божество внешне – очень даже обычный человек со своими тараканами внутри, но при этом общий уровень эйфории пришел в некую приемлемую точку. К концу первого месяца службы в его офисе я достигла полнейшей душевной гармонии – и приятно, и недоступно, и сила напряжения как раз на самом идеальном уровне, чтобы дарить энергию, но не доводить до истерии.

Я была в этой гармонии уверена… И первая же проверка на прочность показала, что мое состояние далеко от идеального. Дело было в среду, когда Артур Андреевич явился в приемную, застыл возле моего стала и принялся меня разглядывать. Сначала я краснела, понимая, что таким жадным взором смотрят лишь с романтическим умыслом. Затем бледнела, начав соображать, какую же серьезную ошибку допустила в работе, что у босса даже слов на ругань не хватает. Ничего катастрофичного не вспомнила, поэтому собралась и все же отважилась посмотреть на него в ответ, а сказать получилось почти нейтрально:

– Я почти закончила с отчетом, Артур Андреевич. У вас какое-то распоряжение?

– Нет, – он качнул своей идеальной головой. – Я просто сейчас заметил, какая вы красивая. Лика, а вы в курсе, что вы очень красивая девушка?

– Я… ну… спасибо.

Прозвучало жалко, но, надеюсь, без той надежды, которую я неделями забивала внутрь себя и не давала шанса ей проклюнуться наружу. Босс наклонился над столом, чтобы я вообще от его пристального взгляда одеревенела.

– Лика, вы говорили, что очень преданны делу. И сейчас мне очень хочется проверить масштабы этой преданности. Делу и конкретно мне. Хватит ли вашей преданности для того, чтобы я обнаглел и вышел за рамки ваших служебных обязанностей?