Эллен Фоллен - Бесстыжий

– Ты плохо выглядишь. – Она прикладывает ладонь к моему лбу, приподнимается для этого на носочках. – Не приболел?

– Нет, мам. Я устал немного.

Она отходит в сторону, чтобы не заслонять мне дорогу, из кухни доносится звук тяжелого удара чем-то металлическим, а затем чертыхается Терренс.

– Сколько раз я просила тебя не произносить подобные слова, – возмущается мама. – Поставь на место противень, дубина. Ты все испачкаешь, я заставлю тебя оттирать всю кухню, и тогда ваша вечеринка может остаться только в воображении.

Я стону, когда Чейз настигает меня, провожает вплоть до душа.

– Не будь жопой, пошли, мама поставила условие, что мы идем вместе. Иначе надо убрать чердак до того, как мы начнем учебу, – едва слышно произносит Чейз.

– Так, а в чем проблема? Мы что, в младших классах? – снимаю с себя потную футболку и кидаю на пол ванной комнаты. – Может, ты выйдешь? Или мне стоит оголить моего дружка для твоего устрашения? – Стягиваю джинсы и отодвигаю резинку трусов. Мелкий фыркает, закрывает за собой дверь, и я слышу его теперь из-за двери.

– После ваших выкрутасов с Терренсом нам приходится… – он выделяет последнее слово, – находиться постоянно вместе. По мнению нашей мамы, это нас сплотит. Как самый старший, я испытываю чувство вины.

Тогда пострадала вся моя семья, и, что уж говорить, мы все виноваты, но я в большей степени. Я все еще храню секреты… Оставляю его просьбы без ответов, включаю душ и с удовольствием становлюсь под прохладные струи воды, смываю усталость и запахи со своей кожи. В памяти всплывает картинка, как мы стояли здесь вместе, снова закрываю глаза, погружаясь в те моменты. Она убила во мне все прекрасные чувства, которые я испытывал к ней. Теперь этот долбаный душ всего лишь коробка с льющейся водой, а не место, где я получил столько удовольствия, пока прижимал ее тело к себе. Отключаю душ и становлюсь на холодную плитку. Чищу зубы и выхожу, затянув полотенце на бедрах. Семья уже сидит за столом, мама дает им поручения. Синхронно братья поворачивают голову в моем направлении, пока я прохожу мимо них, чтобы натянуть трусы и чистые джинсы. Мама с меня сдерет шкуру, не дай бог, я появлюсь в белье на кухне. Уважение в нашей семье – это первое правило, она единственная леди, и мы должны относиться к ней с должным почтением. Когда я наконец располагаюсь за столом, мама смотрит на нас уничтожающим взглядом, заставляя взяться за руки. Смиренно опускаем головы, пока она читает молитву для того, чтобы Господь благословил нас и нашу еду. Где он был, когда с отцом случился сердечный приступ, оставив ее одну с тремя оболтусами? В такие моменты я готов разорвать наши руки, чтобы громко заорать, что я больше не верю в него. Но мама верит, вот в чем проблема. Делать больно ей никто из нас не посмеет.

– Аминь, – произносит она, мы все поднимаем головы, и я начинаю раскладывать еду по тарелкам, как старший. Протягиваю маме заполненную тарелку, затем Терренсу, Чейзу и себе. Фоном идет какой-то разговор, пока в моих руках мелькает серебристый обод ложки, забивая мой пустой желудок домашней едой.

– И во сколько вы вернетесь? – Мама вопросительно смотрит на меня.

Я поочередно оглядываю моих братьев. Они начинают глазами подавать сигналы, отчего я успеваю только прожевать и проглотить пищу.

– В полночь. – Снова сосредотачиваюсь на еде под недовольное бурчание парней. Они не соображают, что я просто больше не выдержу. Раз на то пошло, иду им навстречу. Постоять в стороне, пока они как следует развлекутся, – думаю, этого достаточно для меня, не уснуть бы.

Мама хмыкает, включает какой-то сериал немного громче и перестает обращать внимание на тупую толкотню, происходящую постоянно между нами. Я заканчиваю допивать чай, Терренс строчит своим друзьям сообщения, а Чейз уже стоит на пороге и обувается.

– Значит, так, – строго произносит мама, – я прошу вас вести себя как джентльмены, коих я вырастила. Никаких попаданий в неприятности, и, пожалуйста, перестаньте воевать между собой. Иначе я придумаю вам хорошенькую работу, чтобы не было желания выбивать дерьмо друг из друга.

Терренс смеется в кулак, за что получает подзатыльник.

– Я же ничего не сказал! – восклицает он. – Вообще-то я младше этого придурка на три минуты, какого я должен слушать его каждый раз?

– Потому что он тебя старше. Чейз младше вас на один год и понимает, когда необходимо закрыть свой рот и не перечить. – Она указывает ножом в сторону младшего, становится к раковине, потом передумывает, и мы тут же начинаем кучковаться на пороге, чтобы она не заставила нас еще и посуду мыть. Я больно врезаюсь в Терренса, мы буквально застряли в дверях, и, пожалуй, нам действительно нужна помощь. Мама толкает нас в поясницы, выталкивает в узкий коридор.