Наташа Шторм - Богиня Зелидхада

─ Позволишь присесть?

─ Садись, места тут много.

Юноша устроился рядом и широко улыбнулся.

─ В детстве я гадал, почему вода в море солёная, а теперь точно знаю. Это потому, что каждый вечер русалки плачут на берегу.

Он протянул пачку бумажных платочков. Как мило! Я вытерла слёзы и с благодарностью посмотрела на собеседника. Густые черные волосы, тонкий прямой нос и огромные, синие, как море, глаза, обрамлённые на редкость длинными пушистыми ресницами. Как о таких писали в романах? В них можно утонуть, раствориться, исчезнуть. Наверное. Они глубокие, нет, бездонные. Возможно. Их никогда не забыть. Посмотрим!

Незнакомец прервал мои размышления.

─ Тебе не говорили, что некрасиво так пялиться на людей?

Он рассмеялся, а я покраснела и отвернулась.

─ Впрочем, если тебе так нравится меня рассматривать – я не против.

Надо же! Как великодушно!

Я встала с парапета и медленно побрела по набережной. Нет, мне не стоило приходить сюда. Мне совершенно не нужно знакомиться с этим красавчиком, который, видимо, уже разбил ни один десяток девичьих сердец. Завтра я уеду, и постепенно образ прекрасного незнакомца исчезнет из памяти. Но я не могла не обернуться, так, ради любопытства. Молодой человек сидел на том же месте, смотрел на море и совершенно не собирался следовать за мной. Что ж, это к лучшему.

Я вздохнула, пересекла улицу и оказалась возле небольшого ресторана, откуда не вышла, а вывалилась толпа изрядно подвыпивших мужчин.

Наших соотечественников с туристами из других стран не спутать. Факт! Русские мужики привыкли всё делать с размахом: пить – так до зелёных чертей, гулять – так до последней копейки, ругаться матом, купаться в бассейне без плавок, и при этом постоянно задавать всем, и товарищам, и официантам, и портье, один и тот же вопрос: «Ты меня уважаешь?» Влив в себя достаточное количество спиртного, русский мужик обычно затягивал песню. Репертуар от Калининграда до Камчатки оставался неизменным. И даже тут, в солнечной гостеприимной Анталии в тридцатиградусную жару вечерами слышалась родная песня про мороз, который вот-вот заморозит и коня, и наездника. Я знала, лучше посторониться, пропустить русских мачо, а потом прошмыгнуть в соседний переулок, от греха подальше. Но прошмыгнуть не получилось. Разгоряченные мужчины окружили меня, прервав вокализ на слове «раскрасавица».

─ Ой, парни! Какая краля! Мне б такую! – Выкрикнул толстый лысый коротышка с мощной цепью на шее.

─ Сколько за час берёшь? ─ Еле шевеля языком, прошипел его товарищ.

Кольцо медленно, но верно сужалось.

─ Ты не думай, у нас есть деньги. ─ Продолжил коротышка. ─ Вован! Покажи ей баксы!

Длинный тощий Вован обвёл приятелей мутным взглядом и достал из кармана смятые стодолларовые банкноты.

─ Ты чё молчишь, овца? ─ Из толпы вышел высокий крепкий парень в пестрой рубашке. ─ Немая или глухая? А, может, иностранка?

─ Да какая она иностранка, Лёха! ─ Взвизгнул коротышка. ─ У неё же на морде лица написано «мэйд ин Рязань», да и этим делом тут только наши промышляют.

Лёха приблизился вплотную, прижал меня к стене, и, обдавая перегаром, прошипел на ухо:

─ Чего ломаешься, дура?

Первый шок прошёл. Вся кровь прилила к лицу. Овца? Дура? Хрен угадали! Я зажмурилась и увидела себя в школьном спортзале, а напротив Виктора Кузьмича, тренера, в белом кимоно.

─ Давай, Лизок, соберись! Не думай о том, что я друг твоего отца. Представь, что перед тобой пьяный негодяй, маньяк, насильник. Ну, бей!

Сделала глубокий вдох, я приподняла подол платья. Дальше всё произошло быстро, на автомате. Натренированное тело само вспомнило приёмы. Я нанесла верзиле сильный удар в голень. Тот завыл и отскочил, великодушно предоставив мне место для разворота. Второй хук пришёлся в солнечное сплетение. Лёха согнулся пополам. Не дав опомниться, я схватила пьяного мачо за голову и приложила к своему колену. Несчастный свалился, воя, закрывая руками разбитый нос. Вмиг протрезвевшие братки бросились к поверженному товарищу, и только мерзкий коротышка выхватил складной нож и с гадкой ухмылкой двинулся на меня. Я не знала, что делать дальше. И в тот момент, когда решила выбить нож из рук бандита, появился ОН. Повалив коротышку, парень с набережной схватил меня за руку и потянул в тёмный переулок.

─ Бежим! Сейчас полиция примчится.

Узкая улочка вела круто вверх в незнакомый район города. Я бежала, подхватив подол платья, едва успевая за своим спасителем. Наконец, тот остановился и прислонился к каменному забору, чтобы отдышаться.