Александра Маркова - Третий лишний

Он приоткрыл окно пассажирского сиденья и крикнул:

– Жень!

Она вздрогнула, услышав свое имя, и огляделась по сторонам. Но не найдя никого, запрыгнула на велик и поехала, быстро удаляясь от него и его машины.

Женька доехала до супермаркета, спрыгнула со своего железного коня, завела его в металлическую стойку, любезно установленную администрацией магазина, и пристегнула к одной из труб. Даже такой, старенький и видавший виды велосипед, с растрескавшейся краской на раме и выцветшим сиденьем, нуждался в защите от кражи.

И дело было даже не в том, что в случае потери транспорта, ей пришлось бы долго еще ходить пешком, ведь купить новый велик не было никакой возможности. Нет, и в этом, конечно же, тоже! Но в первую очередь ее заботила память о папе. Это, ведь был его велосипед, и, потеряв его, она потеряет частичку любимого человека.

Она бродила между стеллажей и выбирала продукты, аккуратно укладывая их в корзинку, висящую на руке. Хлеб, молоко, масло, макароны…. На мгновение замерла перед стеллажом с шоколадом и, выбрав самую дешевую плитку, бросила ее к остальным продуктам.

– Привет, – прозвучало над самым ухом.

Женька чуть не выбросила пачку чая, которую держала в руке. Она повернулась резко, чуть было не коснувшись своим носом носа говорившего. Чтобы поздороваться, он наклонился к самому ее уху, оказавшись совсем рядом с ее лицом.

– Здрасте, – Женя отпрыгнула на несколько шагов, прежде чем смогла вымолвить это нехитрое слово.

– Ты чего без меня уехала? – спросил Павел, – Я думал, мы договорились…

– Договорились? – удивилась девушка, пытаясь понять, о чем он говорит, – Ни о чем мы с вами не договаривались…

– Ну, как же? – Павел поджал недовольно губы, – Ты же обещала со мной еще пообщаться, помнишь?

– Ничего я вам не обещала, – Женька отступила еще на несколько шагов.

– Ну, значит, я не так понял, – улыбнулся он, – Давай, я понесу!

Он протянул руку к корзинке, но девушка тут же отвела ее в сторону, стараясь, как бы, защитить продукты от посягательства. Павел засмеялся.

– Я не украду, обещаю! – он поднял ладонь в воздух, и сделал очень серьезное лицо, произнося свою клятву, вызвав у девушки невольный смешок.

Она, пожав плечами, протянула ему свою ношу и направилась вдоль рядов, выискивая и выбирая другие продукты из списка.

Павел шел следом, внимательно рассматривая содержимое корзины и выуживая оттуда продукты, которые уже успела накидать туда девушка. Он хаотично ставил их обратно на полки, одновременно заменяя на более дорогие аналоги.

– Так, чем, говоришь, болеет твоя мама? – вдруг спросил он, резко оборвав затянувшуюся паузу.

Женька даже похолодела от ужаса, ее ложь догнала ее так скоро и пришла расплата. Она замерла, остановившись посреди прохода и, не поворачиваясь, произнесла:

– Я не говорила…

– Нет? – он обошел ее, встал спереди, наклонился слегка и заглянул ей в глаза, – И не скажешь?

– Нет, – ответила она, сглотнув.

– Я бы мог найти ей хорошего доктора, – не унимался мужчина, – Ее бы вылечили…

– Это не лечится, – тихо сказала Женька, стараясь не заплакать, но предательские слезы уже застилали глаза.

– Эй, эй…, – Павел растерялся даже, когда увидел, как первая капля скользнула с ресниц по щеке, – Ты чего? Не плачь…, – сказал он, и, протянув руку, поймал вторую слезинку большим пальцем.

Но девушка уже не могла остановиться, и чтобы не разреветься окончательно, прямо здесь, среди незнакомых людей, она резко развернулась и побежала к выходу их супермаркета.

Глотая слезы и смахивая их с лица тыльной стороной ладони, Женька пыталась вставить ключик в замочную скважину велосипедного замка. Но пелена в глазах и дрожание рук ужасно мешали ей сосредоточиться, отстегнуть велосипед от стойки, прыгнуть в седло и умчаться вдаль, подальше отсюда.

– И что ему только нужно? – всхлипывала она.

Девушка присела на корточки, закрыла лицо руками и разревелась, как последняя дурочка.

– Продукты забыла, – прозвучал рядом уже знакомый голос, – Салфетку?

Она подняла заплаканные глаза на Павла Павловича. Он стоял, склонив голову на бок, нелепо улыбался, держа в одной руке пакет с продуктами, а другой протягивал ей белоснежный платок.

Где-то в фильме Женьках видела, что так принято в высшем обществе, предлагать свой платок, чтобы расстроенная дама могла вытереть свои слезы. Но в том фильме дама была не совсем интеллигентной особой и, приняв от своего спутника салфетку, она смачно, с громкими неприличными звуками высморкалась в него.