Александра Дельмаре - Пусть он уйдет

Всё-таки нет места милей родного дома, где родился и вырос…

* * *

Лере не спалось. Стыдно признаться, но новый однокурсник лишил её покоя. Впрочем, не только её. Лялька Салова, директорская дочка, вчера из кожи лезла, чтобы обратить на себя внимание. Затеяв умную беседу с Алексеем, она старательно выгибала ему навстречу внушительных размеров грудь, наклоняла голову, стремясь подать свою улыбку в лучшем ракурсе. Все девчонки затаили дыхание, наблюдая за атакой Ляльки, ждали результата. Кажется, Алекс остался равнодушным к заигрываниям девушки, и даже её магический жест – медленное накручивание локона на палец – не возымел действия.

К Лере он обратился только один раз, чтобы что-то спросить, выслушав ответ, благодарно улыбнулся. И от этой улыбки у неё захватило дух… Ну, вот, кажется, чувство, называемое влюблённостью, о котором они часто говорили с Лилей, пришло к ней в ту самую минуту. Пришло, когда ему вздумалось. Впервые. На радость или на горе, непонятно.

Да, похоже, ей не заснуть сегодняшней ночью. У него такие красиво очерченные губы… И широкие плечи, которые хочется обнять… Вдруг бешено забилось сердце, пытаясь вырваться из груди. И тело в странном напряжении, и будто кто-то сильный завязал в тугой сладострастный узел низ её живота. Ставшее чужим тело просило ласки, неги, любви, положенных ему природой, требовало нежных мужских рук там, там и там. Лера потрогала напрягшуюся грудь и ощутила внутри себя темную, неподвластную ей силу, которая и пугала, и томила, и звала куда-то, обещая неслыханное наслаждение…

Она села в постели, прислонившись к старому коврику на стене, накинула одеяло на плечи. Так нельзя, надо успокоиться, надо попытаться заснуть. Разгладила мятую подушку, легла, начала считать, раз, два, три… Безотказный способ, которому научила её мама, подействовал, и спокойный сон вскоре смежил веки.

– Ну-ка, посмотри на меня? – протягивая дочери тарелку с творожной запеканкой, попросила мама. Не выспавшаяся, разбитая, Лера сидела за столом, обхватив руками чашку с какао. – Ты что, накрасила глаза? И губы?

– Мам, да что такого?! Все девчонки давно красятся, и ничего, – вилкой она начала ковырять запеканку, безуспешно пытаясь разбудить аппетит.

– Все да, но ты раньше не красилась, – мама укоризненно покачала головой. – Учиться надо, раскрашиваться потом будете, как индейцы пауни. – Мама любила историю и в своей речи нередко использовала колоритные образы прошлого. – Но чтоб не каждый день такой боевой раскрас, обещаешь? – она обняла дочь за плечи, поцеловала в макушку.

Лера кивнула, пожалуй, помада на её пухлых губах в самом деле смотрится вызывающе.

Выйдя на улицу, она остановилась у подъезда, поджидая Лилю. Двор их пятиэтажки, усыпанный золотыми листьями, был странно тих, лишь парочка грустных бездомных котов, вылезших из подвала, оживляла картину. Пестрели увядающие, но ещё яркие астры на клумбе, разбитой дворничихой Аней, притягивали взгляд. А вот и Лилька.

– Ого, тушь на ресницах! Это ради него? – спросила та, едва приблизившись к подруге. – Верной дорогой идёте, товарищ!

– Не говори ерунды, – разозлилась Лера, – выдумала тоже!

– Кандидатура, что надо! Лер, да ты в девках засиделась у нас, – продолжала Лиля. – Вперед, я благословляю тебя, подруга!

У Лили уже был бесславно завершившийся роман с парнем – студентом МГУ и статус познавшей любовь девушки, хотя до Этого пока не дошло.

– Ещё одно слово… – Лера угрожающе подняла сумку, демонстрируя, как она может опуститься на чью-то ветреную голову.

Девушки прибавили шагу, боясь опоздать на занятие по английскому языку. Виолетта Евгеньевна, преподаватель старой закалки, будет долго и нудно ворчать, если это случится.

Опять! Опять у самого входа в главный корпус они встретили Алекса. Он стоял, красивый и одинокий, как будто кого-то ждал. Лётная кожаная куртка делала парня неотразимым, уверенным, взрослым. На него оглядывались старшекурсницы, улыбались, перешёптываясь между собой. Увидев девушек, Алексей направился к двери, открыл перед ними тяжёлую створку. Поздоровавшись, просто пошёл рядом. В такт Лериным шагам, в такт её встревоженному сердцу. И весь мир неожиданно стал для неё ярче и привлекательней в сотни раз, мир, в котором хочется жить, наслаждаясь каждым мигом, творить добро, любить. О, боже, пусть будет длинным-длинным этот короткий путь до кабинета английского на втором этаже университета…