Helga Duran - Музыка Макса. 2. Риффы

Я пошла к себе, тоже на это надеясь. Когда я открыла дверь спальни, то зажмурилась от яркого света. Макс не спал. Он лежал на кровати, закинув руку за голову, и хитро мне улыбался.

– Спасибо, любимая! – сказал он, взяв из моих рук бутылку с водой, когда я подошла ближе. – Ты самая заботливая малышка в мире. – Макс жадно отпил из бутылки, похоже, сушняк был не только у меня. Я села рядом с ним на кровать, переполняемая чувством благодарности за то, что сегодня меня не предали. – Итак, —сказал Макс, размахивая бутылкой перед моим носом. – Раз уж Лёха всё тебе рассказал, и мне не придётся утром утруждать себя объяснениями, может быть, уже поспим? Или переспим, а потом поспим?

– Ты что подслушивал за нами? – возмутилась я.

– Да, – без тени смущения, довольный собой сказал Макс. – И подглядывал. – Я вздохнула, мысленно радуясь, что ничего такого, что было бы неприятно Максу, мы не сказали и не сделали. – Я пошёл тебя искать и застал вас с Вороном за столь милой беседой… Прости, но выдать своё присутствие было выше моих сил. Зато теперь я точно знаю, что вы с Лёхой не трахались. – Макс заявил это с такой гордостью, как будто раньше думал иначе. Я открыла рот, чтобы сказать ему о том, что он придурок, но Макс меня опередил. – Знаю, знаю, я спрашивал напрямую об этом у вас обоих, и вы сказали мне правду, но всё же вот такусенькое зёрнышко сомнений у меня осталось. – Макс свёл вместе указательный и большой палец и поднёс руку к моему лицу, показывая мне размеры своего сомнения. – Ну, знаешь ли, вы всегда так двусмысленно переглядываетесь, хихикаете и шепчитесь, что мне оставалось думать? Лёшечка, – передразнил меня Макс. – Ты такой хороший, такой добрый, у тебя столько достоинств. – Макс сверкнул глазами. – Мне такие дифирамбы даже жена не поёт.

– Почему ты мне сразу не сказал, что Кристина твоя бывшая? – перевела я стрелки на Макса.

– А что я должен был сказать? Познакомься, дорогая, это Кристина, и я её ебал? Я даже не знал, что Лёха с ней приедет. Где он вообще эту дуру подцепил? Если бы она была чуть поумней, и использовала свой язычок по назначению, а не трезвонила направо и налево, что я однажды снизошёл до неё, всей этой хуйни бы не было. Так что не нужно меня сейчас этим попрекать, мы все чьи-то бывшие. Кроме тебя, разумеется. – Макс улыбнулся, обнажив свои белоснежные зубы. – Ты моя настоящая и будущая. – Я улыбнулась в ответ. – Видишь, приходится насильно от баб отбиваться, чтобы быть тебе верным.

– Пф… – фыркнула я, понимая, что Макс надеется на мою похвалу. – Так говоришь, как будто тебя действительно едва не изнасиловали. Зачем ты вообще пошёл в ванную с ней? Зачем провоцировать такие ситуации? Даже если бы ничего такого не было, ты не подумал о том, что дофантазирует из ревности твой друг?

– О! Это он ещё не знает, что она уже была без трусов и пыталась расстегнуть на мне джинсы.

– Макс, я очень рада, что ты удержался от великого соблазна и доказал, что уважаешь меня, но тебе не кажется странным, что в такой ситуации оказался именно ты, а не я? Может потому, что я не уединяюсь в ванной с полуголыми мужиками?

– О’кей! – Макс вскинул вверх руки. – А что бы ты мне сказала, если бы у меня появилась подруга, с которой мы бы мило беседовали ночью пьяные у камина, пока ты дрыхнешь? И я бы называл её малышкой и трепал за щёчки? А потом бы прижимался к ней своей голой грудью, гладил по спине и целовал в волосы? – Я поджала губы. Возразить мне было нечего. – Так уж случилось, что вы с Лёхой сдружились, и я закрываю глаза на ваши посиделки, потому что доверяю вам обоим. Но всё это до поры до времени. Блядь, я еле сдержался, чтобы не дать ему пизды! Может быть, если бы я разбил ему ебальник и спустил его с лестницы он бы понял, что слишком много себе позволяет? Я не верю в дружбу между женщиной и мужчиной, особенно если эта женщина моя жена!

Глаза моего мужа засверкали от злобы, губы изогнулись в циничной усмешке. Ревность Макса была чертовски приятна, но особенно радовало то, что он не устроил мне сцены и не избил Лёху. Я бы на его месте изошлась на говно. Придвинувшись ближе, я положила голову ему на грудь и крепко обняла. Мне стало совестно, что я редко его хвалю. Людям, даже с такой мудацкой самоуверенностью, как у Макса требовалось подтверждение их значимости.

– Макс, прости меня! Я тоже виновата, – тихо сказала я. – Ты знаешь как я отношусь к Лёхе. А с любимыми людьми я не соблюдаю условности. Я выражаю свои чувства, как умею.

– С любимыми? – переспросил Макс.