Евдокия Гуляева - Чужое отражение. Осколки

Спина ныла, ноги болели, а желудок готов был вот-вот заурчать на весь зал, перекрывая музыку и светские разговоры.

Мне уже все равно. У меня сейчас лицо судорогой сведет! А если кивну еще пару раз – голова отвалится.

Сделала шаг назад. А потом еще один, еще, и еще. Пятилась до тех пор, пока не наткнулась спиной на самую дальнюю стеклянную витрину для драгоценностей, и с размаху чуть не свалила ее.

– Осторожнее, – в последнюю секунду, чья-то сильная рука вдруг поддержала меня за локоть, – сзади вас целое состояние!

Оттого, что это было сказано вкрадчиво, соблазнительным бархатным баритоном, я чуть не завалилась на нее снова. Однако, у мужчины отличная реакция: подхватил и развернул к себе лицом.

– Все нормально… – начала было говорить я, но забыла, что хотела сказать, глядя на него – того самого знакомого незнакомца.

А блондин хорош, очень хорош!

Но вот что еще больше впечатляет, так это жемчужное ожерелье на сверкающей центральной витрине рядом с ним. И это было поистине великолепное зрелище.

– Ювелиры De Beers Berkut своей новой коллекцией превзошли все самые смелые ожидания, – видя моё восхищение мужчина завел разговор. – Что-то подобное уже было. Красота ожерелья Cowdry до сих пор продолжает впечатлять весь мир настолько, что оно побило собственный рекорд: за последние три года его продали дважды, а последний раз – на 2 миллиона долларов дороже. Те бусы в один ряд состоят из 42 таитянских морских жемчужин, которые считаются одними из самых дорогих в мире. На аукционе Sotheby’s в Гонконге оно ушло с молотка за 5,3 миллионов долларов.

Он неожиданно замолчал, словно прислушиваясь к эху собственных слов, но быстро продолжил:

– Представленное здесь ожерелье не уступает ему, и, по-моему, даже превосходит его. Покупатель, сделавший сегодня вечером самую высокую ставку, станет героем. Так что это потрясающая возможность каждому доказать, что именно он – покровитель искусств с настоящими яйцами. Купивший будет иметь удовольствие участвовать в художественном процессе, сделав заявку на бессмертие, и – кто знает – возможно, через 10 лет эта работа будет стоить больше, чем он заплатит сейчас.

Сделал точно рассчитанную на эффект паузу, и, вдруг задал мне вопрос:

– Интересно, кто или что вдохновило Марка Беркутова на эту впечатляющую коллекцию? Прошу прощения, забыл представиться. Я Гордон, Кристиан Гордон.

Марк.

Все прошедшие недели я пытался убедить себя, что взрослые отношения без инфантильной влюблённости на грани безумия ритму моей жизни подойдут лучше. Убеждал себя, что сам так захотел, что так оно и есть, тем не менее, вечерами, я сидел в машине, наблюдая за ней сквозь тонированные автомобильные стёкла…

Каждый раз обещал себе, что это последний, и каждый раз опять отбрасывал свои же обещания на завтра.

Я ненавидел себя за то, что невыносимо скучал по ней, казалось, с каждым днем глупея и глупя до невозможности.

Со всех сторон давила тяжесть десятков, свалившихся на меня взглядов. До ушей эхом доносился шёпот, рассыпавшийся между остальными присутствующими:

– Сможете отличить одну от другой?

– С первого взгляда это трудно, да?

Трудно. Да, я и сам так считал, но это оказалось просто невозможно!

Все равно, что невооружённым глазом искать отличия копии от оригинала, но только не простой подделки, а обладающей характеристиками, близкими к алмазам из графства Лоффа; их практически не могут различить даже те специалисты, которые имеют богатый опыт определения типичных характеристик алмазов, имеющихся на региональном рынке.

Я считал, что с легкостью отличаю одну сестру от другой до тех пор, пока не увидел их вместе.

Сегодня они были до абсурдного похожи. Я не мог понять, кто из них, кто. У обеих белые волосы одной длины, одинаковые прически, лёгкий макияж, каблы и одинаковые черные платья в облипку, в которых они отлично выглядели, чёрт возьми, обе.

Их можно было бы различать только по цветным ленточкам, повязанным на тонких запястьях, если бы они у них были!

К моему удивлению, собираясь на сегодняшний вечер, Даша отказалась от любимых ювелирных изделий с бриллиантами, без которых выглядела еще более хрупкой – в точности копирующей Катю. Обе они выглядят, как навязанная продуманная игра.

Кстати вспомнился вчерашний вечер, и окончание короткого разговора с женой, который я не забыл от начала до конца:

«– Я дважды не впускаю в свой дом тех, кто нагадил в нем.»