Марина Королева - Рейс Москва – Стамбул

В среду Юля постучалась в мою комнату, заглянула внутрь и, выдав радостной скороговоркой непонятный мне в девять утра текст, исчезла так же быстро, как и появилась.

– Мы с Дэнизом отбываем на яхте в Бодрум! Вернусь через неделю. Не скучай!

«Просто замечательно! – подумала я. – Ну да ладно, найду себе развлечение».

Августовское солнце палило нещадно. Температура воздуха в 36 градусов и последний 8-й этаж не давали кондиционеру отдыхать, вынуждая работать непрерывно. Мое желание выйти на дневную прогулку закончилось у подъезда: вдохнув горячий воздух, я вернулась обратно и включила телек. Там снова и снова крутили одни и те же новости «Ни О Чем», дурацкие программы для скучных турецких домохозяек и бесконечные унылые сериалы. Я намозолила палец, щелкая кнопками пульта. И вот, наконец-то, дойдя до кабельных каналов, я включила VH1. «То и требовалось!» Провалявшись на диване до вечера, я услышала щелчок замка.

– Не суетись, – Эрол посмотрел на экран, – музыка, неплохо! Так только ты и я?

– …И винишко, – я кинула взгляд на бар, заставленный дорогим спиртным. – Ну давай дадим французскому розовому еще один шанс.

Через минуту, принеся бутылку розового вина, лед и два изысканных бокала на чрезвычайно тонких ножках, Эрол энергично вкручивал штопор в пробку.

«Даже бокалы могут иметь сексуальную форму», – подумалось мне. Выдавать свои мысли вслух я не стала, придержала язык за зубами. Вообще, в последнее время мне казалось, что все красивое несет в себе сексуальность, даже такой маленький предмет, как бокал, выглядел привлекательно.

Этим вечером мы смаковали французское вино, обсуждали музыку, видеоклипы, страны и, наконец, снова вернулись к теме семьи, но уже в подробностях. Мой отец говорит: «Скажи, кто твои родители, и я скажу, кто ты». По папиной версии получается, что я прирожденный дознаватель с математическим складом ума. Ну, а Эрол, если следовать этой логике, непрактикующий юрист с географическими познаниями.

Зато у Эрола была прекрасная бабушка, по возрасту ровесница его отца. В свои «за восемьдесят» она сохранила здравый ум и бодрость духа. Участвуя в воспитании единственного внука, она буквально вырастила мальчика, пока его мать, проводив мужа в очередную командировку, летала на шоппинг в Лондон. Похоронив супруга восемь лет назад, пожилая дама почти не выходила в свет, проводя время с газетами у широкого окна. Именно она являлась образцом Идеальной Женщины для Эрола.

Про два своих брака он не стал мне рассказывать, отговорившись тем, что они длились недолго: 7 и 11 месяцев, причем во второй раз это было сожительство без регистрации. Вообще-то, гражданские браки здесь осуждались как позорящие весь род невесты, но, как выяснилось, семьи у второй подруги Эрола не было.

Следующим вечером за просмотром фильма «Троя» Эрол заметил, что руины этого древнего города находятся невдалеке от Стамбула и ныне называются Чанаккале. Я этого раньше не знала. Потом мы разошлись по комнатам, пожелав друг другу спокойной ночи.

По завершении каждого вечера Эрол обязательно поправлял подушечки на шикарных диванах и смахивал пыль с поверхностей, превращая комнату в идеальное помещение с картинки в журнале «Интерьер и Дизайн», и только тогда выключал свет и уходил спать.

Сумев найти общий язык, мы договорились о завтрашнем пятничном ланче.

Я выбрала легкий салат и сырный тост. Зеленый чай тут был не в почете, все попивали турецкий кофе, слегка его подслащивая.

– Здесь безопасно? Все-таки у моря большой риск землетрясения?

– Видела трещины на балконе? После сильной трясучки в 99-м. Что поделаешь? Не думай об этом.

Звонок мобильника прервал нашу беседу. Закончив короткий разговор, Эрол резко отреагировал:

– Черт!

Откусив огромный кусок тоста, как будто его торопили, он продолжил:

– Отец говорит: «Моя жена – моя жизнь», а теперь и я найду, что сказать: «Моя мама – моя проблема». – Он явно нервничал, резко тыкал вилкой в салат и быстро жевал.

– Уходим!

Спустя двадцать минут мы ехали по оживленному проспекту вполне европейского вида, по обе стороны которого тянулись уютные кафе, рестораны, магазинчики попроще и бутики. Длинная улица начиналась с торговых домов Burberry, LV, Escada, за ними шли D&G и Guess stores, а в центре размещались более доступные бренды – Marks&Spencer и Boyner. Пожалуй, здесь любой мог найти наряд по настроению и кошельку. Отсутствие вычурности и широкий выбор, которых нет на отпугивающем пафосом и дороговизной Кутузовском, а также жажда обладания новинками моды не давали покоя не только москвичам, но и приехавшим в Стамбул провинциалам.