Анастасия Полякова - И настанет день

– Кофе со сливками, – сказала она, словно читая мои мысли, и протянула мне чашку. – Сладкий, как ты любишь. Я захватила еще пару зефирок.

Она подмигнула и показала тарелку со сладостями. И все снова стало как раньше. Я обязательно сдам экзамен и пойду в парк с самой красивой девушкой на свете – с моей Джесс. Мы будем кормить уток в пруду хлебом, купленным в ближайшей пекарне, кататься на колесе обозрения и смеяться. Мы снова будем по-настоящему счастливы.

Я отложил дневник, поставил посуду на стол и обнял маму.

– Кто-нибудь говорил тебе, что ты лучшая мама на свете?

– О, я слышала это много раз, – она улыбнулась, но в уголках ее глаз я заметил печаль. – Но ты давно мне этого не говорил.

– Это непростительно, но я никогда не перестану так думать.

Она кивнула, прошла по комнате и взяла раскрытый дневник.

– Так странно чувствовать, что ты снова дома. Все как раньше. Я готовлю ужин на двоих и могу поддержать тебя хотя бы такими мелочами, – она показала на кофе. – Тебе когда-нибудь говорили, что лучшего сына и пожелать нельзя?

– Я хотел бы слышать этот чаще, это придает сил. Мне нравится быть дома.

Она посмотрела мне прямо в глаза, словно хотела высказать свои чувства – как она скучает по мне, как ей одиноко в огромном доме вечерами, когда муж работает, а сын живет самостоятельной жизнь. А может она просто хотела сказать, что гордится, что я стал таким взрослым.

– У твоего деда всегда был отличный почерк, – она зашуршала страницами дневника, нарушив затянувшуюся паузу. – О чем он пишет?

– О бабушке, конечно, – я улыбнулся. Они были идеальной парой и не представляли жизнь друг без друга. – По крайней мере, я думаю, что это она. Кому еще там быть? Дед рассказывает, как они познакомились.

Я отпил немного кофе и провел рукой по волосам.

– У нас остались их фотографии?

– Конечно, в семейном альбоме. Принести?

Я замотал головой. Эти фотографии я видел миллионы раз, но мужчина на них – остепенившийся отец семейства. Он никак не был похож на сумасбродного бунтаря Пабло из дневника.

– Я имею в виду ранние фотографии. Примерно начала 60-х. Тогда дедушка еще не был женат, не был отцом, не был главой компании. Он пишет как раз про эти времена. Думаю, фотографии помогли бы мне лучше его понять.

– Не знаю, – мама задумалась. – Никогда не видела таких фотографий. Где-то у твоего отца хранится карточка с твоим прадедом и прабабушкой. Такое семейное фото, как было принято в те времена. Спроси у него, может есть и другие фотографии.

– Спасибо, мам. – Я поцеловал ее в щеку и подошел к окну. – У нас нет никаких планов? Я хотел бы прогуляться. Схожу в парк, съем хот-дог, покормлю уток, посижу на лавочке.

– Что еще должен делать жених перед свадьбой? Буду ждать тебя к ужину.

В моем шкафу все еще висели все мои старые вещи, но сейчас казалось, что их оставил кто-то другой. Джинсы, толстовки, кроссовки ядовитых расцветок и футболки с яркими принтами. Сейчас я ничего не знал о современной одежде, если только она не продавалась в Brooks Brothers, Calvin Klein или Brioni, поэтому просто надел то, что первым попало под руку и вышел из дома.

Мы можем взрослеть, меняться, выбирать другой путь в жизни и переезжать, но утки по-прежнему будут прилетать к пруду каждое лето, а деревья будут зеленеть и дарить тень тем, кто устал от солнца. Вот и парк был таким же, каким я его оставил пару лет назад. Его смогли изменить только люди: по краям дорожек блестели фонари, а колесо обозрения стало больше и торжественнее. На лавочках сидели влюбленные парочки, а укоризненные пожилые дамы презрительно отворачивались, чтобы не видеть прилюдных поцелуев и проявлений любви. Проходит время и меняются люди, но парк остается неизменным.

Я медленно прогуливался по аллее в поисках произошедших изменений, возрождая в голове воспоминания и убеждая себя, что давно перерос тот возраст и того себя, который когда-то часто здесь бывал. Но хот-дог был таким же вкусным, а колесо обозрения так же захватывало дух.

Нагулявшись, я уже собрался домой, когда увидел, как у мужчины на той стороне пруда подкосились ноги, и как он упал с тихим вскриком. Не раздумывая я побежал туда так быстро, как только мог. Не знаю, что двигало мной, но уже через пару минут я перевернул мужчину на спину и убедился, что он не был пьян. Под удивленные взгляды безразличных прохожих, я вцепился в руку какой-то женщине и, прикрикнув, заставил вызвать скорую.

– Скажите, как вас зовут? – ответом мне быль мутный взгляд и слабые попытки выдавить хоть слово. – Вы можете улыбнуться? Высуньте язык!