Ульяна Соболева - Черные вороны 9. Пекло

– Ты еще и моё место занял.

Вот как можно говорить одновременно еле слышно и при этом настолько угрожающе, что любого другого ублюдка это бы напугало? Бесспорный талант, нельзя не признать.

– Нет, я занял место рядом с моей женой.

– И оно принадлежит мне вообще-то.

– Оно, как и моя жена, принадлежит только мне, Воронов. Смирись.

Вы когда-нибудь слышали звук закатывающихся глаз? А если он еще на фоне громких аплодисментов, раздавшихся, когда Лекса вышла на сцену? Нет? А я вот, кажется, слышал. Очень и очень, и очень громко, причём.

– Позёр.

Слегка склонившись к брату, который даже хлопать умудрялся элегантно. Ну чистой воды позёр. Особенно, когда широко улыбнулся жене, остановившейся напротив него и произносившей речь под биты собственной песни.

– Прости, любимый.

От тихого голоса, прозвучавшего у самого уха, по затылку мурашки пробежали. И следом за ними там же прошлись тонкие горячие пальчики, заставив на мгновение затаить дыхание.

Дарина. На это ведь способна только она. Вот так появиться словно из ниоткуда и растворить весь окружающий мир в доли секунды. Одним словом. Хотя нет. Не словом, конечно. Выдохом. Горяяячим. Обдающим ухо струёй настолько жаркого воздуха, что собственные брюки становятся пи**ц какими тесными.

Она отходила проверять детей. На концерт оставались старшеклассники, для малолеток он, конечно, не подходил. Жадно смотреть, как Дарина поправляет выбившийся из наспех собранных в высокий хвост волос локон, параллельно нежно улыбаясь Лексе. Я, наверное, совсем конченый идиот, что чувствую уколы ревности в этот момент? Даже когда она улыбается и смотрит на свою подругу и невестку? Иначе как объяснить это вспыхнувшее на короткий миг раздражение, когда её внимание занял кто- то другой. Или другая. Сразу после того, как она смогла вновь возбудить меня одним прикосновением.

Реальная одержимость на пару с желанием доказать этой маленькой ведьме, кому на самом деле должны доставаться сто процентов её внимания. И улыбок. Особенно улыбок.

– Так волнуюсь, – она склоняется ко мне, касаясь легко ладонью моего запястья, и кивнув головой на широкий проход в зале. Там стояла толпа детей, громко закричавших, когда Лекса начала петь, – Еле получила у директора разрешение стоять им там. Они не захотели сидеть. Хотят танцевать и всё такое.

– А я тебя хочу.

Резко. Повернувшись к ней всем корпусом, и на ухо. Чтобы ощутить кожей, как моментально она напряглась. Чтобы смотреть, как забилась нервно вена на шее. Короткие секунды, пока в зале не потух свет, а я не ощутил, как сжались на запястье те самые горячие пальчики.

– Эту проблему как решишь?

Сглотнула. И посмотрела на меня. Застыла, и я вижу, как её взгляд медленно опускается по моему лицу. К губам. Потом вверх – на глаза.

– М? Малыш?

Наклонившись ниже, чтобы чувствовать, каким рваным и горячим вновь стало её дыхание. Мучить её? Я думал, что хочу заставить её страдать за то, что сделала она. За то, что не послала к чертям и директора, и приют, и детей, и Лексу с её долбаным концертом, и вынудила меня прерваться и ехать сюда. В эту огромную толпу людей. В то время, как сейчас мы могли бы…а эта ведьма просто переиграла меня. Одним предложением. Одним грёбаным ёмким предложением. Нет, вопросом. Провокацией. Вызовом.

– А разве не ты решаешь проблемы в нашей семье?

И прикусила нижнюю губу. Вновь. Чтобы сорвать планки на хрен. Вновь. Чтобы заставить звону собственной крови в ушах затмить грохот рока, под который скакала на сцене Лекса. Стало жарко. Вновь. Нет, на этот раз невыносимо. Настолько, что стянул с себя пиджак и сложил его на колени Дарине. Расстёгивая верхние пуговицы рубашки и продолжая смотреть на неё, не в силах оторваться, да. В очередной раз. Где-то слева взревела толпа подростков под очередной громкий аккорд. Почти такой же громкий, как выдох Дарины, когда я засунул правую руку под пиджак и начал тянуть вверх её платье.

– Мааакс…

Скорее всего, это моё воображение рисует её тихий голос в ушах. Он сопровождается ещё одним выдохом, когда я подаюсь слегка вперёд, вместе с этим задирая подол платья под пиджаком. До тех пор, пока ладонь не скользнула под лёгкую ткань и не коснулась кружева трусиков.

– Мааакс…пожалуйста.

– Смотри на сцену.

В широко раскрытых глазах непонимание сменяется изумлением…и жаждой. Да, девочка, хочу, чтобы тебя припекало так же, как и меня сейчас. Когда хочется содрать с себя даже кожу от желания трахнуть тебя. Не хочу проходить эти пытки в одиночестве. Любые другие – пожалуйста. А эту – только с тобой.